Людмила Сауленко. Молодежные субкультуры: украинский контекст

Молодежная культура в Украине

Давайте начнем этот раздел с вопроса о названии. Итак: можно ли вместо «молодежная культура в Украине» сказать «украинская молодежная культура»? Синонимичны ли эти понятия»? — Наверное, все-таки нет. «Украинская» значит «принадлежащая только Украине», «свойственная только этой национальной культуре». Между тем, как мы с вами знаем, молодежная культура — явление наднациональное. Возникнув в одной стране, субкультура подобно вирусу распространяется по миру (см. в Словаре, помещенном в конце этой книги, понятие «мем»). Разумеется, одни и те же субкультуры могут в разных странах и регионах носить разные названия, но суть и формы бытования остаются принципиально едиными. Хиппи американский и хиппи берлинский или львовский принадлежат к единой субкультуре, будучи гражданами разных государств и живя на разных континентах. Вот еще одна загадка молодежных субкультур: родившись в одном месте земного шара, они оказываются «востребованы» молодежью других регионов. Не значит ли это, что истоки молодежных субкультур следует искать не в сфере идеологии, политики, общественного устройства, а в сфере биологической природы человека как единого вида «homo sapiens»? — Это всего лишь предположение, оно намеренно сформулировано в виде вопроса и имеет целью лишь еще раз показать читателю, насколько разнообразны аспекты понятия «молодежная культура» и «молодежная субкультура».

Назвать современные молодежные движения в Украине «молодежной культурой» вполне правомочно. Мы будем употреблять и уже знакомые термины «молодежная субкультура», «субкультура» и новый для вас (но хорошо известный вашим родителям) термин «неформальное молодежное движение».

«Неформальное молодежное движение» и производное от него понятие «неформал» — «участник неформального молодежного движения» — понятия, рожденные советской эпохой. Они возникли в 70-е годы и обозначали те явления советской культуры, которые находились вне каких-либо государственных институций.

Современному молодому читателю весьма сложно представить себе, что означало понятие «государственная институция» в реальной жизни советской молодежи. Попытайтесь представить себе, что вы можете учиться только в государственном учебном заведении (иных нет и быть не может), посещать, к примеру, хоровую или театральную студию только находящуюся при Дворце пионеров, Доме культуры, в музыкальной школе и т.п., а выступать она может только в помещении клуба, подшефного детского сада, школы и т.п. «Ну и что же?» — скажете вы. — «Какая разница, где выступать и где петь с друзьями?» — В том-то и дело, что разница гигантская. Ведь за то, что именно вы поете, отвечает директор Дома пионеров, завуч, художественный руководитель студии, а за их работой надзирает идеологический отдел районного комитета комсомола, районного комитета партии, над которыми, в свою очередь, есть городские отделы, над теми — областные и так вплоть до ЦК (Центрального Комитета), который всесилен. Поэтому петь в хоре вы смо;ете только те песни, которые разрешены к исполнению, ибо они идеологически правильные, прославляют то, что следует прославлять с точки зрения государства и партии. Ну, а если с вами разучат песню «не соответствующую», вант руководитель в лучшем случае будет уволен и вряд ли сможет работать по специальности, а его начальство тоже не отделается легким испугом.

Вся жизнь молодежи, в СССР, как и жизнь любого советского человека, была подконтрольна во всем, включая свободное время. Наверное, вам это также сложно представить, но любая печатная продукция, включая обычную афишу о новой выставке или концерте, не говоря уже о программе концерта, тексте пьесы, сценария, книги должна была получить разрешение грозной организации под официальным названием «Комитет по охране государственных тайн в печати». Его решение не подлежало даже обсуждению, не говоря уже о возможности обжалования не устраивающего вас решения. И горе тому, кто включит в программу концерта или в экспозицию выставки произведение автора, считающегося крамольным! — не состоится ни концерт, ни выставка.

Вы скажете: «Да выступайте себе в другом месте, выставляйте картины, какие хотите и где хотите — кому какое дело?» — и будете в этом случае рассуждать, как гражданин демократического общества. В советском же обществе, то есть тоталитарном, подобные поступки рассматриваются как преступление, покушение на официальную (то есть единственную допустимую) идеологию государства и сурово наказываются: увольнением, запретом на выступления, запретом на появление в печати и на телевидении. (Вы ведь не забыли, что и печать, и радио, и телевидение в стране существуют только государственные, то есть они подконтрольны все тем же государственным структурам?)

Возникшие в 60-е годы новые молодежные объединения появлялись как бы за пределами официально санкционированных государством форм молодежного досуга и творческой деятельности. В поисках общения, творческого и общественного самовыражения предлагаемые государством структуры не могли удовлетворить молодежь, поскольку они слишком формальны, не дают свободы творческого выражения, подменяют деятельность отчетами, планами, резолюциями. Их деятельность действительно зачастую оказывалась работой на бумаге, чистой воды фикцией. На волне «борьбы с формализмом» молодежные движения 60-х годов смогли легализоваться, не поставив себя таким образом под удар грозного Комитета государственной безопасности (КГБ). «Мы не против государственной идеологии, мы не против социализма, идей партии и комсомола. Мы лишь против формализма в их работе с молодежью» — так можно сформулировать позицию тех, кого чуть позже назовут «молодежным неформальным движением», «неформалами», а еще позже — «андерграундом». С них-то и началось формирование понятия «молодежная культура в Украине». Однако понятие «андерграунд» шире, чем «молодежное неформальное движение», так как андерграунд включает и людей, не входящих в категорию «молодежь». Понятие «альтернатива», «альтернативная культура» возникло позже, к концу XX века.

Наиболее массовым молодежным неформальным объединением были клубы самодеятельной песни (КСП), объединявшие авторов-исполнителей, слушателей, которые тоже были исполнителями. Место встречи — любое, от лестничной клетки или жэковского подвала до лесной поляны, музыкальный инструмент — гитара, техническое средство — катушечный магнитофон. Расцвет движения КСП совпал с появлением в быту советского человека магнитофонов, в том числе переносных, то есть с реальной возможностью тиражирования произведений, контролировать которую государству оказалось не под силу. В официальной звукозаписи и прокате действовали списки запрещенных произведений, но в частной жизни человек мог по секрету от милиции и (нередко) соседей слушать и переписывать на собственный «катушечник» то, что было близко его сердцу. С сегодняшней точки зрения невозможно уяснить логику, которой руководствовались запретительные инстанции в сфере песенного творчества. Например, автор-исполнитель мог быть «запрещенным» (для официальной записи и выступлений, разумеется) только потому, что у него кто-то из близких эмигрировал или информация о его выступлении передавалась по какой-то зарубежной радиостанции.

Понятие «молодежная культура» в контексте этой главы сравнительно нейтрально. В общем виде оно фиксирует некое нарушение взаимопонимания между поколением «отцов» и поколением «детей». «Молодежная субкультура» — понятие, фиксирующее и определенные формы реализации этих нарушений взаимопонимания. Субкультура воплощает «несогласие с отцами» в конкретные формы, свои для каждой субкультуры. Термин «неформальное молодежное движение» не полностью аналогичен термину «молодежная субкультура», поскольку он шире. Неформальные молодежные движения — это и молодежные субкультуры, и широкая молодежная деятельность за пределами субкультур.

По сути, каждая молодежная субкультура — это создание нового стиля и, как его фундамента — собственного культурного мифа. К примеру, для молодежных субкультур, возникших на Западе, источником такого мифотворчества стали культуры Востока, Африки, Центральной и Северной Америки. Разумеется, это не было усвоением чужих культурных феноменов в их чистом виде, а скорее конструированием (см.: Кулік В., Голобуцъка Т., Голобуцький О. Молода Україна: сучасний організований молодіжний рух та неформальна ініціатива. — К.: Центр дослідження проблем громадянського суспільства, 2000.). Чужие культурные феномены включались в собственный миф субкультуры в ее интерпретации. Так было с восточной эзотерикой в субкультуре хиппи, индийской культурой в движение «Харе Кришна» и др.

Время появления молодежных субкультур на Западе и начала неформального молодежного движения в Украине совпадают, и это закономерно. Они совпадают с кризисом общественных ценностей западного мира, где молодежь пережила разочарование в идеалах построенного отцами «общества потребления», и с некоторым пересмотром идеологических догм советского общества (они связывались советскими людьми с понятием «культ личности Сталина»).

Источником конструирования «культурных мифов» украинских молодежных субкультур нередко оказывался Запад. Собственно, «западом» было все, что западнее СССР — начиная с Польши. Как писал А.Семенченко, (О.Семенченко — см.: «Зустрічі» К., 1994), рассматривая категорию альтернативной литературы в Украине 1965-85 гг. (период так называемого «застоя») существовала в украинской культуре, кроме официальной культуры и «шестидесятников» еще и «третья сила» — культурная альтернатива. Она была преимущественно молодежной по возрасту и не вписывалась ни в официальный соцреализм, ни в антитоталитарное шестидесятничество, так как была политически незаангажированной. Эта молодежь смогла создать собственный мир, который, с одной стороны, более-менее соответствовал ее представлениям о «нормальной» жизни, с другой — представлял собой защиту от окружающего мира. Таким собственным миром было альтернативное творчество. То есть здесь перед нами типичная креативная субкультура (о значении этого термина вы можете прочесть в Словаре, помещенном в конце книги).

Основными местами, где создавалось альтернативное искусство, то есть местами функционирования альтернативной молодежной субкультуры, стали художественные мастерские и так называемые «квартирные» выставки, частные квартиры, кафе (возникшие в это время молодежные кафе такими центрами полностью быть не могли, т.к. открывались под эгидой райкомов комсомола и были поставлены в определенные рамки), институтские дискотеки. Так было и в столице, и в провинции — разница лишь в масштабах и интенсивности развития этого культурного феномена.

Типологизация молодежных субкультур в украинском культурном пространстве.

Для молодежных субкультур постсоветского культурного пространства наиболее распространена следующая типологизация, предложенная учеными России. Согласно этой типологизации, субкультуры могут быть сгруппированы по ценностным ориентациям и по историческим критериям.

Субкультуры будущего или будущее без субкультур?

Существование субкультур можно рассмотреть как процесс культурной дифференциации то есть различения. Однако происходит и противоположный процесс-культурная реинтеграция, когда некоторые субкультуры достигают состояния, в котором они могут считать себя культурами. Те, кто отходит от группы, реинтегрируются в общество. В меру того, как «потребление» обществом альтернативных культур возрастает, субкультуры вливаются в основное русло, поэтому молодежь для сохранения своей «инаковости» должна постоянно создавать для себя новую идентичность. Но средства массовой информации так быстро обеспечивают нас огромным массивом информации, что новые субкультуры поглощаются ими почти в самом зародыше. Поэтому некоторые исследователи полагают, что перенасыщенность средств массовой информации могут уничтожить условия для существования субкультур как таковых: ведь при помощи СМИ доминирующая культура почти мгновенно включает в себя возникающую субкультуру как нечто новое, модное, альтернативное и т.п. То, что когда-то принадлежало альтернативным субкультурам, возрождается в главном культурном русле. Примерами указанного процесса могут служить ретро и панк, прочно вошедшие в арсенал моды.

«Ну и что?» — скажет читатель, еще не научившийся задумываться над характером культурных процессов или просто склонный недолюбливать-то и тех, кто резко отличается от привычных стандартов. «Оно и к лучшему: будет меньше всяких «не таких», и общество вздохнет с облегчением».

Пожалуй, может случиться и так. Во всяком случае, согласно одной из теорий, а именно теории гегемонии, по мере того, как члены культурно оппозиционных групп включаются в доминантную культуру, она под их влиянием меняется.

Существует концепция «остаточной культуры». Согласно этой концепции, «остаточная культура» — это продукт предыдущей культурной системы, остающийся частью доминантной культуры, но сохраняющийся как анахронизм. Возникающая культура содержит новые значения, ценности, ритуалы, опыт, которые могут быть альтернативными по отношению к доминантной культуре, но она их впитывает, изменяясь при этом сама. Та культурная ситуация, в которой оказались жители бывшего СССР сегодня, в период резкой смены культурных парадигм и появления новых молодежных субкультур, делает рассматриваемый вопрос особенно актуальным. На ваших глазах взаимодействие еще недавно безусловно доминантной советской культуры с альтернативными, в том числе молодежными, субкультурами привело к созданию такого культурного феномена, как «постсоветское культурное пространство». Оно представляет собой по сути процесс превращения доминантной советской культуры в остаточную. Носителями же новых ценностей являются субкультуры, в первую очередь молодежные. Но если вспомнить, как быстро средства массовой информации «утилизируют» все новое, порождая молодежные субкультуры в самом начале их существования (об это шла речь несколько раньше), можно согласиться с Марком Титлеем, утверждающим, что «перенасыщенность СМИ может ликвидировать существование молодежных субкультур», а это, как полагает тот же автор, означало бы конец креативности, которая так важна на этом этапе жизни. Как вы помните, креативность — это способность к творческому самоутверждению личности. Значит, исчезновение молодежных субкультур как культурного феномена грозит молодежи потерей возможности творить себя не по шаблону, выработанному отцами? Но тогда культурный механизм традиции будет преобладать, новация не сможет ему противостоять, и развитие культуры превратится в простое воспроизведение уже существующих матриц — то есть сведется к самоповторению и ...?

Вот к каким размышлениям привел нас обзор проблемы молодежных субкультур в современной культурологии. Как видите, вопросов в ней не меньше, чем ответов, а значит — есть поле и для профессиональной деятельности будущих специалистов-культурологов, социологов, психологов, и для размышлений молодых умов, желающих понять мир, в котором они живут.

 << XXI век — век субкультур? |   Обсудить в ЖЖ  |   К ОГЛАВЛЕНИЮ  |   Обсудить на форуме  |   Что есть что в субкультурах, или Глоссарий, он же Краткий толковый словарь. >>