Оглавление раздела
Последние изменения
Неформальные новости
Самиздат полтавских неформалов. Абсолютно аполитичныый и внесистемный D.I.Y. проект.
Словари сленгов
неформальных сообществ

Неформальная педагогика
и социотехника

«Технология группы»
Авторская версия
Крошка сын к отцу пришел
Методологи-игротехники обратились к решению педагогических проблем в семье
Оглядываясь на «Тропу»
Воспоминания ветеранов неформального педагогического сообщества «Тропа»
Дед и овощ
История возникновения и развития некоммерческой рок-группы
Владимир Ланцберг
Фонарщик

Фонарщик — это и есть Володя Ланцберг, сокращенно — Берг, педагог и поэт. В его пророческой песне фонарщик зажигает звезды, но сам с каждой новой звездой становится все меньше. Так и случилось, Володи нет, а его ученики светятся. 


Педагогика Владимира Ланцберга


Ссылки неформалов

Неформалы 2000ХХ
Паноптикум подростковых странностейПаноптикум подростковых странностей

"ПАНОПТИКУМ (лат.) - собрание разнообразных необычайных предметов, причудливых живых существ..." (Энциклопедический словарь)

"Дети испортились" - говорят педагоги. "Я не узнаю своего ребенка" - вторят им родители. Ленивый, вспыльчивый, наглый, задира, не уважает старших, сам себе на уме... - такими и многими другими характеристиками награждают взрослые своих доселе милых и отзывчивых учеников.

Да, ребята становятся странными, - говорим мы, или просто, может быть, другими, нам не всегда понятными. У них появляется своя собственная жизнь, новая жизнь нового поколения, не всегда доступная пониманию взрослых.

В нашей рубрике "Паноптикум подростковых странностей" мы будем представлять и пытаться осмысливать факты их "странной" жизни.



Валерий Юрьевич ПУЗЫРЕВСКИЙ

С.-Петербург
кандидат философских наук, ответственный секретарь Северо-Западного бюро Агентства образовательного сотрудничества

Вот в наше время...

1. Конец 70-х

Может ли подросток без пионерского галстука и сменной обуви пройти в школу? Не может. Потому что за 5 минут до этого первый пропуск с его шеи снял наглый и прокуренный старшеклассник, а второй он просто забыл дома. Задача 1: в течение дня найти старшеклассника и вернуть галстук. Задача 2: не забыть бы завтра сменную обувь.

Что-то там, на уроках, учителя говорят... Но вот с летних каникул пришли Витек и Колян с патлами до плеч, и "классная" выгоняет их с уроков с требованием подстричься. На следующий день они приходят лысые. Это восьмой класс без пионерских галстуков и комсомольских значков. Хотя, конечно, были и комсомольцы. Но в школах "спальных районов" они были почему-то наименее заметны.

Смысл посещения школы - общая поп-музыкальная тема: новые, но обычно плохого качества магнитофонные записи зарубежных групп и переснятые по три раза фотки рок-музыкантов из каких-то журналов и конвертов грампластинок. У бедных - второсортные копии, у богатых - второсортные подлинники. Девчонки и парни, "подруги" и "друганы" всегда рядом, но в надежде еще более сблизиться на какой-нибудь самодеятельной дискотеке. К праздникам в школе устраивались по классам "вечеринки", на которых учителя пытались устраивать какие-то конкурсы, придающие хоть какой-то смысл этим, в основном, безынтимно-казенным сборищам.

Если же на "хате" у кого-то, то тут другое дело...Выпивон, закусон и музон. Чем ближе по возрасту к ПТУ или техникуму, тем больше. Более того, ведь некоторые умудрялись покуривать и "косячки". "Беломорина" при этом обретала даже более высокий и экзотический статус, чем граненый стакан "Агдама". Подростки тогда пили больше всякую "бормотуху" и даже еще не надеялись запивать ее кока-колой. Тогда юному поколению еще было не из чего выбирать: "Байкал" и, несколько позднее, "Пепси-кола" - вот, собственно, и все подростково-напиточные радости.

Все мысли о поп- и рок- музыке. Они ходили друг другу с магнитофонами записывать, например, запоздалые для советских фанов альбомы групп "АBBА", "Smokie", "Queen", "Urian Heep" и т.д. Порой что-то стоящее можно было записать и с городской радиотрансляционной сети: передачи "В легком жанре", "Ваш магнитофон"... Сложнее было достать фотографии кумиров. Специальной прессы практически не было, а импортные диски с красочными конвертами - большая редкость. Поэтому поп-фотки ценились довольно высоко. Так, например, пять черно-белых фотографий 9х12, да еще и невысокого качества можно было продать за 9 рублей. Для многих советских подростков это и был первый опыт предпринимательства.

Если с фотографиями кумиров было туго, то почитать что-нибудь о любимой группе или музыканте все же удавалось. Особенно в этом помогали журналы "Ровесник", "Кругозор", "Англия" и газеты типа "Московского комсомольца", и питерской "Смены". При чтении, конечно же, вся идеология пропускалась мимо глаз, но зато активно работало воображение, добавляя, в то время крайне дефицитный, видеоряд.

Брюки клеш, длинные волосы, болгарские сигареты, катушки с магнитофонной лентой и дешевое вино - вот те штрихи тусклого образа советской подростковой субкультуры конца 70-х годов, которые вспоминают те, кто не был так уж тронут официальной идеологией.

2. Начало 80-х

Олимпиада - это прорыв. Появились "Fanta", всякие там прозападные сувенирчики и несколько осмелевшая советская эстрада. "Земляне" и "Машина времени" - рок официальный и полуофициальный. Это для "головоногих", а для только "ногих" - время диско и дискотек. Больше хороших магнитофонов (ну, очень большие и дорогие), больше поп- и рок- концертов, больше цветомузыки в школе и дома, а также больше подростковых толп. Создать свой "группешник" - не проблема. Была бы пара гитар, да пара динамиков с усилителем. Что-то можно сделать и кустарным способом, хотя, конечно, с приличной аппаратурой не грех и выступить на школьном вечере перед девчонками. Комсомол только и успевал, что брал под опеку большие и малые рок-фестивали. Главное, чтобы хоть пару песен были в жанре социалистического реализма, а там...

Все больше подростков стало одеваться "по фирме": джинсы-"бананы", кроссовки, тенниски с трафаретами поп-кумиров, куртки "аляска", темные очки-капли, в руках ярко-красочные полиэтиленовые мешки "Winston", "Montana", а в зубах сигарета "Bond street" или "Newport". Как ни странно, но стипендии в 30-80 рублей вполне хватало на многие удовольствия: от цветных и сладких коктейлей до "фирменных" музыкальных дисков. Конечно, на покупку более дорогих вещей деньги подбрасывали родители.

В массе "вещизм" и тогда преобладал, а кое-кто из подростков даже баловался и валютой, но при этом сохранялся и романтизм: многие с удовольствием ходили поорать на праздничных демонстрациях трудящихся, негодовали на англичан за вторжение на Фолклендские острова, скорбели по Высоцкому, Джо Дассену и Джону Леннону, писали стихи и выпускали рукописные литературные альманахи.

О кино разговор особый. Если бы не было так много в городе кинотеатров, то советскому подростку вроде как пойти-то в выходные было бы некуда. Конечно, были дискотечные очаги, но опять же мало их, да и какие-то они слишком публичные. А кино - это не только окно в другой мир с "иными нравами" и экзотической природой, доступ к которой был, мягко говоря, прекрыт "железным занавесом", но еще и рисковое предприятие проникновения на сеанс, где "детям до шестнадцати просмотр запрещается". Хотелось быть взрослее, но не у всех это получалось.

Взрослее получалось быть в "кабаках", правда, и там бармен мог засомневаться. В этом плане пивбары были самыми демократичными. Только что девчонки туда не особенно-то стремились. В те времена еще было такое положение: что "солидно" и "круто" для парней, как-то "не в кайф" для девчонок. Поэтому-то и встречались часто на нейтральной территории - у кого-нибудь дома. Там и карты, и рулетка, музыка и свет по своему вкусу, и поболтать можно небрежно о любви и смысле жизни.

На улице делать было нечего. Нет, конечно, можно было "пощекотать нервы" в компании с дворовой шпаной. Однако многие понимали, чем это может кончиться.

Ведь милиция тогда не дремала, а даже охотилась на подозрительно "пьяненьких". Представьте себе картину: идет мужичок несколько неровной походкой по овражистому пустырю, а за ним, медленно так, переваливаясь с боку на бок, едет "ПМГ". Протирать стены на лестничных клетках в подъездах домов было тоже как-то "неудобняк", потому что бдительные бабушки-блокадницы "спуску не давали", и могли смело пойти в бой с "гопотой". Сейчас, кстати, жильцы более напуганы "криминалом", идущим с телепередач, и народ более отчужден друг от друга, чем тогда, когда многие верили, что все - единая советская семья. Так что в парадных хоть и не было особенно чисто, зато было значительно тише.

Если школы старались "держать лицо" перед партией и народом, то "путяги" и "технари" с этим явно не справлялись. Конечно, и там были "элитные группы" в белых халатах и стройотрядовках, но в целом господствовал "дикий отдых" от школы, занудных учителей и домашних заданий. Преимущественный официоз в школе сменяется преимущественным "балдежом" в "путяге". В туалете у парней на перемене набивалось курить по 20 человек. Некоторые умудрялись курить, выпуская дым в тубус, прямо на занятиях. Но бывало, что на занятиях курили и сами преподаватели. Вот взрослая жизнь! Когда на улице становилось потеплее, то выбегали до ближайшей " пивточки" "дернуть" кружечку. Конечно, и побаивались, что преподаватели заметят. В свободное время - гитара, футбол, баскетбол, поход к друзьям, чтобы послушать те "записи", которых у тебя нет.

Вот таков был, пожалуй, среднестатистический подросток начала 80-х, далекий от комсомола, но, тем не менее - комсомолец, и тем более далекий от "коммунарства", но, пожалуй, по внутреннему лиризму и поэтическим мечтаниям готовый им когда-нибудь стать.

3. Конец 90-х

Частная школа в центре города. Урок. На задней парте высокорослые балбесы пытаются через наушники-"таблетки" по плееру послушать рок-рэп и заодно зажевать купленный на перемене бутерброд, запивая его бутылкой кока-колы. За обучение заплачены "баксы", поэтому можно и не учиться. Все равно, в конце концов, все нужные бумажки будут в порядке. Жуй бутерброд на уроке, или даже не на уроке, а дома, сидя у компьютера, растворяясь сознанием в Интернете. Знания уже "лежат" там, где их надо только "скачать".

Все уже есть, везде уже побывали, только вот живого общения со сверстниками этим "продвинутым" подросткам не хватает, но идти-то опять же вроде как некуда. Интернет-кафе? Но сосед там дальше, чем заокеанский "you". Ночной клуб? Красиво, но опасно. Сядешь на "экстези" - слезешь на том свете. Пойти в зал "покачаться"? Сила будет, но ума-то большого там не надо. Да и дорого опять же.

После уроков дворы пусты, школы пусты, мозги пусты, но подростки полны "экстрима". Они осваивают площадки для "новой атлетики" или погружаются в виртуальный мир компьютерных игр, музыкальных сайтов и анонимной переписки по "электронке".

Если в 70-80-х подросткам до взрослого делового мира нету дела, то в конце 90-х есть дело. Их мир интересов и развлечений активно наступает в моде, в рекламе, в клипмэйкерстве, в телевидении, в печатной прессе. "За стеклом", "Фабрика звезд", MTV - индустрия и молодежное экспериментаторство, достойное политики взрослых. С подростками очень даже считаются. Ну, а как же - будущий электорат, выгодные потребители всяких там игрушек-безделушек. На них можно хорошо нажиться. Демократия и прагматизм: подростки и родители становятся взрослыми. Подростки не хотят задерживаться в детстве, а "новые родители" готовы рисковать вместе с ними в бизнесе.

Двуличность (идеологическое и личностное) 70-80-х сменилась на цинизм конца 90-х. В первом случае это "извините, я больше не буду", а во втором - "да, такое я ...", вызывающее "ну, и что ты сделаешь?". Если рок 70-80-х - это "расслабуха" в мелодичной жестокости против попсы социалистического реализма, то рэп и драйв 90-х - это "экшн" и ругань, возможность "поколбаситься" там, где уже нет четких границ между нравственным и безнравственным, скандальным и порядочным. Субкультурный "обкомовский" романтизм 80-х сменился на "штольцевский" прагматизм 90-х. Подросток стал умней, но добрее ли? Он стал умней в выборе того, что ему надо для жизни: "ничего лишнего". Для него теперь даже специально издают шпаргалку и дайджест "Войны и мира" Л.Н. Толстого. Не надо ничего искать, ведь все уже найдено и приготовлено для быстрого заглатывания, как в "Макдональдсе" и на сайте refer.ru.

Современный подросток значительно более технически и информационно оснащен, чем его сверстник 20 лет назад. Однако, как и тот, он так же склонен к бунтарству, "костоломству", "крутизне", рисковым предприятиям, стремлениям создать свой, равный взрослому и отличный от взрослого мир. Его все так же сопровождает старая боязнь "быть как все и не быть как все". Он ломается, чтобы не подчиняться навязанным правилам, но хочет подчиниться самостоятельно выбранным правилам. У него, как и у того, есть своя музыкальная религия, объединяющая своих, есть увлеченность тотальной алхимией молодежной моды, которая позволяет ему адаптироваться к грядущему индустриально-сексуальному миру взрослых. Он, как и тот - сумасброд, но, пожалуй, всегда готов принять знаки признания его пусть мало-мальского в чем-то таланта со стороны взрослого. Ему нужна поддержка со стороны педагогов в том, что ему интересно. И за этот интерес он готов становиться культурным и даже "грызть гранит науки". Подросток все так же выходит в мир взрослых через окно, тогда как педагоги ему открыли дверь. Что ж, может быть стоит за окном сделать крыльцо?



Граффити по поводу:

Читаешь В.Пузыревского - и не узнаешь своего времени. Такое ощущение, что вроде как и не был подростком в 70-80-е. Ведь была же и другая жизнь, с иными ценностями, иными отношениями... Портрет подростка той эпохи можно дополнить воспоминаниями воспитанников кружка археологии Ленинградского Дворца пионеров - участников сибирской и северо-западной археологических экспедиций (САЭ - СЗАЭ). (см. нашу публикацию N 4, 2002) Это все про те же "застойные" 70-80-е, но совершенно в ином ракурсе:

"...В САЭ у нас был свой язык. Он создавался ежедневно общим "народным" (тоже САЭцкое словечко) творчеством, а потом оберегался и культивировался как сокровище. Неофита, впервые пришедшего в кружок, поражал более всего именно специальный, особый язык. Его хотелось выучить, освоить, сделать своим. Тогда мы еще не знали, что это - общее свойство всех "тайных" или просто неофициальных сообществ, мы интуитивно творили свой мир, обособленный и противопоставленный всему окружающему - обществу, школе, даже семье (хотя подавляющее большинство из нас было из полноценных, "хороших" семей и училось во вполне "престижных", но нелюбимых школах, так что эпитет "школьный" в нашем языке был ругательным.) Когда сейчас мне рассказывают про тяжесть духовной и культурной жизни в "застойные времена", я не могу внутренне с этим согласиться. Лично мне (как видимо всем НАМ) окружающий застойный мир был виден лишь "боковым зрением". Это был не более чем малоинтересный фон, на котором протекала своя - яркая, полная приключений САЭцкая жизнь с путешествиями, песнями, стихами - и самое главное - с собственными отношениями между людьми, между друзьями..."

"...В городе мы без конца собирались просто друг у друга, в гости ездили, и это было очень приятно. Дни рождения отмечали; всякие концерты, выставки - все вместе ходили. Обязательно всем надо было в кучу собраться. Место, где чаще всего встречались - читальный зал Публички. Тоже такое было постоянное дело, все пересекались. И после этого читального зала можно было куда-то пойти..."

"...В городе у нас тоже была отличнейшая жизнь. Мы все время были вместе. Каждый день виделись... Мы много гуляли по городу, забирались на крыши, сидели на них подолгу, разговаривали, смотрели на город. Очень важным и радостным делом было всех встречать и провожать. На вокзал приходила огромнейшая толпа. Все отъезды и приезды были большим общим праздником... Ходили друг другу в гости, сидели, пили чай, пели песни, оставались ночевать, перепечатывали стихи (Гумилева, Ахматову, Цветаеву)".

"...У меня осталось впечатление, что по дороге в экспедицию мы читали только Гумилева. Я до этого совершенно его не знала, хотя, как все подростки нашего поколения, читала много стихов. За четыре дня дороги в поезде я непроизвольно на слух выучила много стихов Гумилева, и даже помнила "Открытие Америки". Я это пишу, чтобы стало ясно, сколько раз за четыре дня прочитала эти стихи. Естественно, тут же в поезде у меня появилась тетрадка с Гумилевым, куда самое любимое записывалось. Тетрадки со стихами (не только Гумилева) были у многих. В то время к опальному Гумилеву был особый интерес, а поэзия его, видимо, очень соответствовала духу нашего поколения, точнее тех его представителей, которых неудержимо тянуло к странствиям и приключениям. Позже я обнаружила у своего мужа, который к САЭ отношения не имел, детскую тетрадку с теми же стихами Гумилева, что без конца читали мы."




Для печати   |     |   Обсудить на форуме

  Никаких прав — то есть практически.
Можно читать — перепечатывать — копировать.  
© 2002—2006.

Top.Mail.Ru   Rambler's Top100   Яндекс цитирования  
Rambler's Top100