Евгений Ларионов (aka Ёж, Yoz),
Одесса
История одноногого Ежа
Официально это называется — укорочение правой ноги, сращение большой и малой берцовой костей, аплазия третьего и четвертого пальца. Патология в пренатальном периоде плюс родовая травма. В 14-летнем возрасте до серии операций у Илизарова в Кургане нога была короче на 39 см. Теперь на 14 см. 25 см новой ноги. Операции и вытяжка после них это много месяцев постоянной дикой боли. Наркотики такое длительное время применять нельзя — можно подсесть. Нужно терпеть.
В детский компьютерный клуб «Версия» я пришел между операциями, на костылях. Там было много клубов, целая система, как тогда говорили руководители. И тут все началось. Меня очень удивила на тот момент позиция педагога по отношению ко мне. Он с меня требовал точно так же, как со здоровых. Я одно время очень обижался, а потом, не знаю, хотел ему памятник за это поставить. Но сначала обиделся. Это со мной было по настоящему первый раз в жизни. До этого времени я себя держал. Тут какая-то ревность... я себя всегда держал и старался самому себе спуску не давать. А тут еще кто-то вдруг. Какого хрена собственно?!
Очень сильно это меня задело. И только где-то через год, когда у меня начало получаться быть наравне со всеми, я понял, что без этого у меня бы ничего и не получилось. О Суворове, Апраушеве и прочих я тогда ничего не слышал. Что это продуманная и обоснованная педагогическая позиция я понял через, наверное, месяцев 8-9, и обида прошла сразу — как отрубила.
После этого пошел профессиональный рост. Я несколько месяцев искал и нашел работу компьютерного дизайнера. Никакого образования кроме «Версии» у меня тогда не было. Было поступление в университет, и то — в области, которая меня на тот момент интересовала больше компьютеров. И компьютера не было, мне нужна было работа, пусть на небольшую зарплату, но с доступом к технике, чтобы совершенствоваться. Первый комп я себе купил сам, уже когда был на втором курсе. Примерно тогда же была первая персональная выставка меня как художника. Сейчас для меня выложить полторы-две тыщи баксов на хороший девайс для работы не проблема, но я с ужасом вспоминаю, как я выкручивался, чтобы купить первый комп!.. Купил бывший в употреблении у Вадима Федорова, и половину суммы я так и не вернул — мы просто забыли о ней. Дикие деньги то ли 300 то ли 400 долларов. Новый тогда стоил в районе 1000. Я дал 150 — наодалживал, честно заработал, а остальное...
В универе я отучился, не переставая работать. Я, было, собрался поступать в художественное училище, но один заслуживший мое доверие на тот момент состоявшийся художник, сказал очень странную вещь: «Я тебе могу сказать, что здесь неправильно с точки зрения классической живописи, но тебе это будет как стоп-сигнал». Он мне очень помог! Я решил, что учиться на художника мне не нужно и окончил-таки свой факультет психологии. А по дизайну — только самообразование, постоянная, непрерывная гонка как за инструментарием так и, прежде всего, за тенденциями самого дизайна. Ну и, конечно же, постоянное общение и консультации со специалистами и признанными в этой области гуру. Как ни странно, на тот же момент пришлось начало моего увлечения дзеном, что, кстати, помогло в работе.
Переход с костылей на высокую подошву (подбивку) произошел, когда я познакомился с Леной — теперь моей женой. Хотел произвести на нее впечатление. Это тоже типа самообразования, точнее, самосовершенствования. А теперь уже шесть лет я хожу и без палочки — на подбивке. Это все равно до сих пор дико больно, плохо, далеко ходить не могу... но постоянно НАДО. Несмотря на боль, сейчас легче, потому что руки свободны. Как выяснилось это основное.
Мы с Леной делаем очень высокохудожественные, очень дорогие работы и при этом у нас никогда не возникает вопроса инструментов. Я владею практически всем кроме 3D, Лена занимается 3D, фотореализмом, иллюстрациями. Мы так разделились неосознанно, она сама для себя решила, чтобы не догонять, не перегонять. Даже иллюстрации у нас в абсолютно разных манерах, потому мы и востребованы независимо друг от друга.
Мы с Леной и сыном Никитой живем тьфу-тьфу не по украинским стандартам. Мы работаем на америкосов, немцев, разрабатываем игры, видеоигры, графику, делаем иллюстрации, рисуем персонажей. При условии, что домен для студии куплен уже год назад, сайта студии как такового нет до сих пор. И он, наверное, и не нужен (тут вопрос идеологический, мы с теми, кто у нас работает, еще не пришли к единому мнению). Был сайт лет 9 назад, провисел лет 5 без изменений — я сейчас на него без слез смотреть не могу. При полном отсутствии рекламы нас загружают работой так, что процентов 80 заказов мы просто не берем — неинтересные нам или просто геморройные. То есть — если бы мы взяли что-то изначально неинтересное на выходе (когда заказчик знает, что ему надо и его не переубедить, как бы чудовищно не выглядело это), нас свои же (дизайнеры) и зачмырили бы. Мы бы потеряли часть авторитета, а это никаких денег не стоит. У нас брендбук стоит начиная с 2500 евро, и при этом мы завалены заказами при полном отсутствии рекламы. Причем украинских и российских заказчиков меньше 10 процентов. Это ли не высший пилотаж? При этом параллельно куча всего делается для души.
Вот из серии «для души» с фондом «Молодой инвалид» мы обсуждали проект рекламного агентства инвалидов. Брать толковых ребят с головой, для которых в силу тех или иных причин никакой путь кроме как хайтек невозможен в жизни. Сейчас, слава богу, благодаря технологиям люди могут абсолютно полноценно жить. Я бы мог их не только научить, но и найти им работу. Пока было желание заниматься этим. Это не решило бы проблему рынка, (в России, как на Украине, толковый и просто нормальный дизайн практически отсутствует, это стало бы только ПЕРВОЙ ступенькой к изменению ситуации), но решило бы проблемы конкретных пацанов и девчонок.
Проблема встала в технике, но она могла бы быть решена. Причем безболезненно. Просто проговорившись за рюмкой чая о проекте менеджеру компании «Скайлайн», я услышал в ответ — а почему бы нам не взять от них интернет для этих ребят? Абсолютно бесплатно. Я не уверен, что с техникой не стало бы точно так же. Главная проблема стала просто в людях, которым нужно обучение. Мы не могли найти таких. Какой-то очень странный ступор. Я начал сталкиваться с инвалидами, которым было по 20-25. И пришел к выводу, что граничный возраст для инвалидов, которые себя никак не продвигают, это 23 года.
У обычных людей нет такого маниакального стремления «быть как все». Когда инвалиды начинают общаться, особенно когда они долго были этого лишены... просто маниакальное стремление стать как все, не выделяться из толпы. У обычных людей тоже такое есть, но более тонкое. Это можно снять и это появляется позже. А у инвалидов в 23 года начинается дикий ступор. Они сами себе ставят планку в мозгах, которую перепрыгнуть уже не могут никогда, как ни пытайся. Идеальный вариант для таких людей — это курсы компьютерной грамоты при обществе инвалидов. Они могут выполнять несложную работу на компьютере. Креативную работу они делать уже не могут. Для этого надо брать молодых и прокачивать им мозги. В первую очередь — мозги. Инструменты, ремесленные умения — это вторично. Мозги — как Творцу! Это не обязательно должен быть художник, это может быть кто угодно из сетевых профессий, но Творец. Нужны подростки 13-14 лет — оптимальный вариант, из них я могу воспитать креативщиков.
Ну, конечно, кроме творцов могут быть и ремесленники. Просто благополучные люди, зарабатывающие себе на хлеб. Тем обществам инвалидов, которые таких делают, надо памятники ставить. Но я не много таких знаю. Наш «Молодой инвалид», фонды, которые спонсируют Западные фонды — все эти «Дорога к дому» — нет, не такие. У них другая задача. А вот Одесское городское общество инвалидов, еще старое, вот они — да! Их компьютерные курсы делают хороших надомников. Вот как раньше клеили конверты, так сейчас они набирают тексты, верстают. Точной статистики я не знаю, но большинство им удается обучить и воспитать, они работают, многие приходят поработать и к нам в фирму, надомниками, конечно. Реже, но есть среди их выпускников достаточно успешные дизайнеры. Знакомая художник-инвалид у них преподает. Уровень выпускников я видел — нормальный.
Но ведь это, как правило, люди, которые стали ВОПРЕКИ чему-то. Люди с амбициями. Инвалидам амбиций надо гораздо больше. Мне чтобы нормально жить требовалось сил раза в 4 больше чем остальным. Я себе и вены резал и торчал... был период... И тоже как-то, благодаря амбициям, проблемы спрыгнуть с наркотиков у меня не было. Пришел момент, когда я решил, что хочу чего-то добиться. Что у меня ничего не выйдет, если все будет продолжаться, как продолжается... И как-то раз — и все. Да плохо было, да ломало... то-сё... Но прошло. Выдержал!
Можно представить себе и дистантное обучение при условии, что там, на том конце провода, рядом с ребенком есть кто-то — родитель, учитель, который будет мне помогать. Ему не надо разбираться в компьютерах и дизайне. Он должен быть просто... самим собой — Отцом, Учителем.
Если представить себе группу из 10 человек... С учетом естественного отсева — как у нас в клубе было, кому-то не понравится и он уйдет, то есть, чтобы эта группа образовалась через нее пройдут человек 100, в лучшем случае. То обучить можно ВСЕХ. Сделать крепких профессионалов — да! Одного-двух можно попытаться вывести на какой-то уровень покруче. Главная трудность — НАЙТИ подростков инвалидов, у которых проблемы не с головой. Ну и, конечно, у которых уже есть компьютер и интернет, потому что приобретать их не зная, что из этого получится — слишком большой риск.
Если есть комп, инет ЖЕЛАНИЕ и АМБИЦИИ, то обучить инструментам для графики — проще всего. Но знание инструментов — это далеко не все. Есть разница между людьми, которые могут найти себе постоянную работу и теми, который НАЙДУТ. Из моих 10 выпускников двое найдут себе постоянную работу. Остальные будут фрилансерами, которые находят время от времени мелкие заказы на поддержку штанов. Лет пять назад это было проблематично. Особенно для колясочников. Сейчас, так как эти люди в обязательном порядке будут активно общаться в интернете (в процессе обучения), найти работу, заказы в Интернете — не проблема. И я бы мог помочь. Я знаю, что с фриланса начинали все... хотя это бывают сайты со смешными темами... но все пионеры начинают с фриланса.
Есть проблема более глобальная. Не обучения, но воспитания. Нельзя давать! Человек должен брать! Сам! Ему можно помочь. Мне бы из этих 100 были бы интересны как будущие креативщики один-два. А остальные возьмут у меня, обучатся, и на кусок хлеба себе заработают, не особо напрягаясь. Если что можно и нужно ДАТЬ — это знания. Для этого надо разбираться не в психологии инвалидов, а в предмете. Но их нужно научить ЗАРАБАТЫВАТЬ. Где искать заказы? Где общаться инвалидам? Специализированные форумы дизайнеров, где получать нужную инфу. Что им учить? Направлений дизайна десятки тысяч. Не считая 3D. Логотипы, текстовые штуки... Если бы я этим занялся, то делал бы конкретно под себя. Например, я бы попытался найти паренька или девчонку, которая станет шрифтовиком, потому что людей, которые разрабатывают шрифты, у нас просто нет вообще... Ну, это мечты...
У нас очень странное понятие об инвалидах, что это люди, которых изначально надо жалеть. Это идет, наверное, из русской традиции: на Руси изначально жалели убогих, это и осталось. Что делать? Их нельзя жалеть! В этих людях надо вызывать злость! Не слезы, не сопли, не обиду на весь мир, а злость. Здесь очень тонкая грань, на которой надо балансировать. Их надо доставать, вот как меня в свое время в детском клубе, до какой-то степени, до какой-то грани, чтобы это не превратилось в обиду, в сопли, в жаление себя. И надо ставить перед человеком реальные цели — то, чего он может достичь. (От тех 2-3 из 100 я бы изначально требовал бы чуть больше того, что реально.) Здесь самое страшное — первый шаг, потом все идет гораздо легче и человек начинает двигаться в нужном направлении. Но его к этому надо подтолкнуть. Всегда. Из 100 человек 80 ушли бы, обидевшись на меня, потому что я не настолько политик, чтобы балансировать на грани между обидой и злостью.
У тех, кто останется, внутри есть что-то еще, кроме желания получить профессию. Зависть. Страх. Страх того, что тебя будут воспринимать как неудачника. Страх того, что тебя будут жалеть. Опять же зависть к людям, которые живут полной жизнью.
Во многих учреждениях для инвалидов им внушают, что они вполне полноценные люди. Я постоянно это наблюдаю. Мое личное мнение: это очень вредно! Они не полноценные люди! Как он может адекватно воспринимать мир, если он еле бредет по улице, а ему рассказывают, что он абсолютно полноценный человек? Абсолютно полноценный человек может, грубо говоря, примитивно, вот сейчас встать и побежать. Он этого не может. Чтобы жить полноценной жизнью, ему надо брать другим! Его надо учить простраивать другие цепочки удовольствия, получать удовольствия от другого. Полноценная жизнь подразумевает какое-то энное количество удовольствий в жизни, получаемых от чего-то. Например, удовольствие от чтения книг. Которое перебивает у таких людей то, что у других людей — утренняя пробежка. Этим людям надо изначально понимать, что они неполноценные, они не такие, как все, они смещены.
Я к этому давно пришел сам. В универе на психфаке нам ничего подобного не рассказывали. А Суворова с его «осознанием инвалидности», увы, я тогда не читал.
Надо честно ставить вопрос. Когда человек начинает осознавать себя, как инвалид, надо четко объяснить ему, что либо ты расслабляешь булки и все получаешь на шару — тебе дадут в Фондах, тебе дадут там, сям ты будешь получать пенсию... Либо, извини, рви жопу, дорогой, потому что ты инвалид, ты неполноценный человек и для того чтобы быть как все, жить такой жизнью, тебе нужно усилий в 4 раза больше. Либо копи усилия и начинай прокачивать себя, и тогда здоровые будут тебе завидовать, либо... оставайся инвалидом. Получается так.
Когда-то я за подобное интервью очень сильно получил по ушам. Мне было 16-17 лет, и я говорил об этом же. Наверно более простыми фразами. Что в трамваях я не сажусь, когда предлагают. Не настолько просто все, это у каждого, наверное, индивидуально, но этот штрих был одной из моих фич — помогающий постоянно напоминать себе: «Нельзя себе позволять расслабиться!»
Сейчас кроме муси-пуси официальной точки зрения ничего на Украине не практикуется. В 2006 году я участвовал в гранте Президента Украины для работы с беспризорниками. Мы брали в аренду технику, делали лагерь с детьми, мы сделали сайт, на котором до сих пор никакой информации... Никто из них не стал ни дизайнером, ни надомником, но, оказывается, такой цели и не ставилось. Цель была: показать беспризорникам нормальную жизнь. Хотя бы на месяц-два. Эта цель достигнута, но... с тех пор я завязал со своими благотворительными программами, не хочу иметь дела ни с какими Фондами — ни западными, ни украинскими. Потому и не боюсь говорить все это вслух, не боюсь, что мне гранта не дадут. Я не согласен с ними идеологически. 99% процентов программ помощи инвалидам, которые просто вкладывают в рот. Не надо мне давать, дайте мне возможность самому взять.
Может быть меценаты... но это должен быть очень специфический меценат. А дистантное обучение возможно вообще без затрат — помещения не надо... ну, точнее, затраты какие-то распределенные — вот компьютеры у детей.
И теперь, затевая нечто подобное, нужно думать о реакции внешнего мира. Начнут наезжать — инвалидов обижаете, к инвалидам надо относиться как к полноценным членам общества... инвалида-колясочника не приняли на курсы дизайна за неспособность к дизайну... Существующие в этом государстве общепринятые точки зрения о недолиберальных недоценностях, общественное мнение пытаются сделать невозможной любую другую точку зрения. Моя затея будет поддержана единицами, но это будут единицы, которые целиком мои. Здесь очень смешное черно-белое общество в таких вещах. Это вещь из разряда шоковых для данного общества. Здесь не привыкли к другому. Поэтому это будет шок. Это будет черно-белое. Либо эти люди со мной, либо эти люди против меня. Средних не будет.
Можно защититься за счет краткосрочности проекта — не успеют сообразить и наехать. Можно все это оформить как частный клуб. Абсолютно частный. Клуб для инвалидов. Мы кого хотим пускаем в частную квартиру, где все это расположено, кого хотим — нет. За пару месяцев 2-4 ученика можно будет довести до такой степени, что если меня вынудят все это бросить, они просто уйдут за мной. В неформальную зону, где нас достать трудно.
Общественное мнение это не изменит, все равно найдутся обиженные, которые будут кричать о своей обиде на каждом углу. Но вот что интересно, даже если их крики выйдут на уровень публикаций, то такой черный пиар можно очень легко раздуть в нужную себе сторону. Эта ситуация из репертуара Жириновского, это может стать суперпопулярной вещью. Ведь я уверен, что среди инвалидов есть такие, каких я ищу: с амбициями, со злостью, с завистью... наверное, и с компьютерами тоже. Если возникнет большой шум и до них дойдет, они к нам побегут: «Обидьте и меня так, чтобы я мог стать художником, зарабатывать нормально».
Это русская дурость, что слабых обижают. Слабого надо обижать, чтобы он мог понять, что если он возьмет палку он сравняется с сильным.
Беседовал Михаил Кордонский
Обсудить на форуме | Обсудить в ЖЖ
