Мальчики и девочки. Продолжаем разговор

Уважаемый редактор журнала!

В №1 за 2003 год Вашего журнала я прочитал статью В.Д. Еремеевой «Вместе трудно. А врозь?». Хочу предложить Вашему вниманию мои суждения по данной теме. Ведь проблемы, затронутые В.Д. Еремеевой, очень серьезные, на мой взгляд, эксперимент, идущий в школе — очень не выверенный!

ИВАНОВ Олег Владимирович, педагог, г. Санкт-Петербург

Валентина Дмитриевна Еремеева утверждает, что существуют явные преимущества раздельного обучения. На основании представленных В.Д. Еремеевой данных согласиться с этим очень трудно. Во-первых, в самом тексте статьи автор приводит не так уж много аргументов, доказывающих преимущества раздельного обучения. Во-вторых, и предлагаемые автором аргументы спорны! Формат данного комментария не позволяет описать все те положения, с которыми я не могу согласиться. Вот только некоторые, самые явные, лежащие на поверхности:

1. Автор отмечает, что у мальчиков до определенного возраста доминирует образно-чувственная сфера, за которую отвечает правое полушарие мозга (ситуация с девочками несколько иная), и подводит читателей к мысли, что и обучать их надо определенным, особым образом. Возникают вопросы: а) обучать мальчиков «по-особому» (в классах раздельного обучения, в классах мальчиков) необходимо тоже только до определенного возраста, а что потом — вновь классы надо как-то переформировывать? А как в этом же возрасте обучать девочек, почему их надо отделять от мальчиков — не ясно? б) при проведении эксперимента в классы раздельного обучения (классы мальчиков экспериментальные классы) были отобраны только мальчики с подобной особенностью функционирования полушарий (более развитым правым полушарием)? Как формировались экспериментальные классы вообще не очень понятно, ведь, наверняка, среди мальчиков были и «левополушарники», которые попали в экспериментальные классы. Если так, то может быть справедливее было бы поставить вопрос о специфике обучения школьников с разными особенностями работы полушарий мозга, а не о раздельном обучении полов?

2. Автор говорит о том, что для девочек вреден высокий темп обучения, что они лучше усваивают информацию, когда им известен алгоритм, а мальчиков необходимо включать в поисковую деятельность, для них характерно соревнование, всё это автор связывает с различиями в умственной деятельности мальчиков и девочек. Видимо, такие различия действительно существуют, но с общепедагогических позиций отправлять всех девочек и всех мальчиков в классы, где будут применяться методы обучения, основанные на вышеуказанных В.Д. Еремеевой принципах, на мой взгляд, просто не допустимо! Ведь, и среди девочек будет большое количество тех, для которых низкий тем обучения, рекомендуемый автором, окажется тягостным, а почему мы не должны включать их в поисковую деятельность тоже не ясно! Та же ситуация и с рекомендуемым обучением мальчиков!

В целом, предложенный автором подход к организации раздельного обучения мальчиков и девочек представляется очень спорным!

С уважением, Иванов Олег Владимирович

ЕРЕМЕЕВА Валентина Дмитриевна, г. Санкт-Петербург, один из уникальных отечественных специалистов по детской нейрофизиологии и нейропсихологии, зав.кафедры детства в Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования, автор ряда книг, в том числе книги «Мальчики и девочки — два разных мира»

Уважаемый Олег Владимирович!

Большое Вам спасибо за интерес, который Вы проявили к проблеме дифференцированного обучения мальчиков и девочек, за то, что Вам не безразличны их судьбы и та часть их жизни, которая отдана в руки педагогов.

Вопросы, которые Вы поднимаете, на самом деле очень важны, и нас тоже очень беспокоят. Конечно, в рамках журнальной статьи трудно осветить всю проблему и все «зачем» и «почему». О многом я просто не смогла написать. Попробую ответить на те вопросы, которые вызвали Ваше неприятие.

С начала 90-х годов в ряде школ страны появились классы мальчиков и классы девочек. Где-то это были чисто женские или чисто мужские школы, гимназии, кадетские корпуса. А где-то такие школы, про одну из которых я рассказывала: где были классы мальчиков, классы девочек и смешанные классы, а родители сами могли выбрать, куда отдать своего ребёнка.

Возникли такие школы не как дань моде, а как один из вариантов здоровьесберегающего обучения или как поиск наиболее успешных технологий обучения при несовершенстве существующей системы образования.

Почему педагоги-практики и учёные пришли к необходимости разной организации познавательной деятельности школьников разного пола?

1. Доказано, что мальчики младше девочек по биологическому возрасту (при поступлении семилеток в первый класс в среднем приблизительно на один год). А в школу мы принимаем по так называемому «паспортному возрасту».

2. Соответственно, и психическая организация познавательной деятельности, и зрелость определённых структур мозга, отвечающего за эту деятельность, разная.

3. У всех детей быстрее развивается правое полушарие мозга, так как ему свойственно целостное восприятие, образное, конкретное и интуитивное мышление. Оно перерабатывает всю информацию комплексно, не выпуская ничего и не деля на важное и неважное, наиболее вероятные события и менее вероятные (последние могут просто игнорироваться левым полушарием). Левое полушарие включается в работу ещё до рождения (как и правое), но развивается медленнее. Оно дробит информацию на блоки, отбрасывает «несущественное», выбирает наиболее вероятный вариант направления мышления, разворачивает мыслительную цепочку (причинно-следственную, логическую) именно в этом направлении. Центры речи обычно расположены в левом полушарии, т.е. информация оречевляется, а значит, классифицируется и разбивается на блоки с утерей некоторых конкретных признаков предметов, явлений, событий («Слово изречённое есть ложь»). Итак, левое полушарие дробит информацию. Но прежде, чем дробить, надо наработать целостное видение мира. Поэтому, чем младше ребёнок, тем он как бы «правополушарнее». Мальчике младше по биологическому возрасту, поэтому они дольше опираются преимущественно на правополушарный тип переработки информации.

4. У детей тоньше, чем у взрослых, пучок нервных волокон, который соединяет два полушария, т.е. позволяет полушариям обмениваться информацией. У мальчиков и мужчин он тоньше, чем у девочек и женщин. Значит, у мальчиков интеграция информации, обрабатываемой в каждом из полушарий, речевом и неречевом, затруднена. Это не может не сказаться на особенностях их мышления и других психических функций.

			Мы не ставим задачу тотального перевода всех школ на обучение мальчиков и девочек в однополых классах. Для нас важнее, чтобы даже в смешанном классе педагог не просто декларировал индивидуальный подход к детям, а реально учитывал особенности их восприятия, мышления, памяти, эмоций, коммуникации, в том числе и обусловленные полом ребёнка.

5. Вариантов организации мозга и психики у мужского пола больше, чем у женского; в этом плане девочки как бы менее разнообразны. В подростковом возрасте и даже несколько раньше начинает более чётко проявляться специфика нейропсихологического типа. Но среди девочек мало как ярких «левополушарниц», так и ярких «правополушарниц», тогда как среди мальчиков чаще встречаются ярко выраженные типы. Но при этом мальчик и девочка, даже отнесённые к одному и тому же, например, левополушарному типу, мыслят по-разному, так как процесс познавательной деятельности опирается на разные комплексы структур мозга, по-разному связанные друг с другом, образующие неодинаковые цепочки внутриполушарных и межполушарных связей. Мы наблюдаем это экспериментально.

Мне хотелось бы сделать два важных уточняющих замечания.

Первое: мы не ставим задачу тотального перевода всех школ на обучение мальчиков и девочек в однополых классах, хотя многолетние исследования педагогов, психологов, врачей разных специальностей, нейрофизиологов и нейропсихологов доказывает, что это приносит весьма ощутимую пользу детям в плане успешности обучения, развития интеллекта, сохранения здоровья и гармонизации отношений между полами (при правильной организации внеклассной школьной жизни).

Для нас важнее, чтобы даже в смешанном классе педагог не просто декларировал индивидуальный подход к детям, а реально учитывал особенности их восприятия, мышления, памяти, эмоций, коммуникации, в том числе и обусловленные полом ребёнка. Пол — это не просто первичные и вторичные половые признаки. Это разный мозг, разная физиология, биохимия, анатомия организма, разная психика, разные пути развития.

Второе замечание: при любом делении мы всегда имеем какие-то минусы, будь то деление на технические и гуманитарные классы, на мальчиков и девочек, на «лево-« и «правополушарников», на более и менее успешных, на способных учиться в престижной школе и якобы неспособных. Но ведь из «троечников» выдающиеся люди вырастают не реже, чем из «отличников». В этом смысле вроде бы идеально выглядит индивидуальное обучение, но и у него есть масса недостатков иного плана.

Поэтому из двух зол мы выбираем меньшее, и, разделив детей, получаем огромную прибавку в интеллекте, самоуважении, самооценке, в половой идентификации, в здоровье и т.д. (все эти параметры нами отслеживались). Но при этом, зная, что есть некоторые «подводные камни» раздельного обучения, мы должны это учитывать и свести минусы к минимуму. Дети обязательно должны общаться, чтобы научиться понимать друг друга, понимать особенности поведения, мышления, эмоций и способов общения другого пола. Иначе, когда они вырастут, им трудно будет создать семью. Поэтому во внеурочное время они должны иметь возможность общаться. Кроме того, мы предусматриваем обязательные совместные уроки (например, урок этикета).

С мальчиками на одних алгоритмах работать невозможно, и учителю в классе мальчиков хочешь-не-хочешь, приходится подстраиваться под их темп познавательной деятельности, иначе большинство учеников будет в той или иной степени неуспешно.

Отвечая на Ваши конкретные вопросы, скажу следующее.

1). Обучать детей в однополых классах имеет смысл до момента предпрофильного разделения, если оно имеется в 10-11 классах. Но, конечно, только если школа, учителя готовы к такому обучению. Механическое деление может не привести к желательному эффекту. Тому, чтобы учить детей в однополых классах, тоже надо учиться.

2). В экспериментальные классы дети поступали только по желанию родителей. Специального отбора не было. Это обычные дети микрорайона. Конечно, среди них были и будущие «левополушарники» (но в 1 классе это ещё не те «левополушарники», которыми они станут в средней школе), и «правополушарники». Но половые различия в организации мозга особенно в этом возрасте перекрывают усреднённые индивидуальные различие, не связанные с полом. Хотя, конечно, есть редкие яркие, ни на кого не похожие индивидуальности и среди мальчиков, и среди девочек. Но к таким детям в любом, даже смешанном классе, всегда требуется особый подход.

3). Я никогда не говорила о том, что девочкам вреден высокий темп обучения. Другое дело, что им обычно труднее с ним справляться. Причём главное — даже не темп, а то, что девочки лучше идут от простого к сложному через алгоритм, при обязательном повторени, закреплении каждого шага обучения. Они ждут от учителя оречевления каждого шага, легко усваивают алгоритмы, правила «делай, как я». Поисковая деятельность в ситуациях неопределённости для них даётся труднее. И тем не менее эту сторону их познавательной деятельности можно и нужно развивать. Девочки способны к поиску. Однако учителю удобен ребёнок, который безоговорочно принимает алгоритмы и правила, и действует согласно ним быстро и чётко. И они даже в смешанных классах начинают эксплуатировать эту способность девочек и не развивают достаточно другую стратегию обработки информации, мышления. Это и есть один из тех «подводных камней» обучения именно девочек, о котором мы говорили. Однако в классах девочек эта особенность видна более выпукло. (Учителя класса девочек иногда говорят: «Они, как ватные, бросаешь им идеи, а они сидят и ждут, когда им всё по полочкам разложишь»). А если проблема видна — то и решать её легче.

С мальчиками на одних алгоритмах работать невозможно, и учителю в классе мальчиков хочешь-не-хочешь, приходится подстраиваться под их темп познавательной деятельности, иначе большинство учеников будет в той или иной степени неуспешно.

Раздельное обучение ни в коем случае не отменяет индивидуального подхода. Напротив, в однополых классах его осуществлять легче, т.к. снимаются различия, связанные с полом и более выпукло видны именно индивидуальные различия.

Хорошо известно, что есть мальчики, которые в чём-то развиваются по женскому типу (и нам они удобны, в отличие от мальчиков более «типичных») — и есть девочки, которые в чём-то развиваются по мужскому типу (и они часто испытывают затруднения при обучении). И все же они остаются мальчиками и девочками, и никак не могут быть приравнены по своему психическому статусу к детям противоположного пола. Если девочка склонна к поиску, темп работы высокий, учитель, работающий в классе девочек, обязательно подхватит это её качество. Это поможет ей в работе с другими девочками, поможет развивать у них поисковую деятельность. В смешанном классе такая девочка может «потеряться» и её особенности могут быть не оценены учителем, так как вокруг много ребят, обладающих этим свойством иногда даже сверх меры.

Мы не исключаем, что есть дети, которым лучше учиться в смешанных классах. В нашей школе не было случаев, когда бы родители просили перевести детей из класса раздельного обучения в смешанный, хотя противоположные случаи были (т.е. родители просили перевести их детей из смешанного класса в однополый). Но из опыта школы Железногорска я знаю два таких случая. Первый: мальчик очень полный, и в играх, на занятиях физкультурой в классе мальчиков он попадал в разряд аутсайдеров. Конечно, ребёнку некомфортно. А в смешанном классе на фоне девочек он кажется себе успешным. Второй случай: девочка растёт в многодетной семье, где кроме неё все дети мальчики. Ей непривычно и некомфортно в классе, где одни девочки.

Напоследок приведу конкретный пример. Учитель объясняет на уроке математики, что если сравниваются два числа, например, в задаче на определение соотношений возраста отца и сына (а почему не матери и дочки?!), и стоит предлог «на» (на столько-то лет больше или меньше), то надо складывать или вычитать, а если предлог «в», то надо умножать или делить. Большинство девочек сразу принимает этот алгоритм и начинает использовать его в решении задач (но при этом девочка, приняв ключевые слова: предлог и больше или меньше — может начать делить возраст сына на возраст отца или складывать возраста того и другого). А большинство мальчиков алгоритм не принимает. Им надо представить себе отца и сына, сопоставить их возраст не формально, а понятийно: отец старше, сын младше, — и мысленно в каком-то трудно переводимом в слова образе представить соотношения как бы в пространстве. Тогда акцент в их решении ставится не на формальный признак — предлог «на» или «в», а на понимание смысла конкретной ситуации. Если мальчик сумеет сам, без учителя выстроить эти образы, то эти задачки он будет решать легко, а если не сумеет, то и алгоритм ему не поможет.

В классе девочек учитель сразу увидит девочек, которые, приняв алгоритм, не понимают реального соотношения возрастов (возраст сына меньше, чем отца, поэтому нельзя вычитать разницу из возраста сына). А некоторые девочки, подобно мальчикам, алгоритма не принимают вообще. И учитель уходит от алгоритма и объясняет задачу иначе. В классе мальчиков алгоритм срабатывает в отношении очень небольшого числа мальчиков, и учитель вынужден изменить методику и объяснять подобный материал иначе. В смешанном классе учитель чаще тоже работает с алгоритмом, но неуспешные дети неуспешны по разным причинам: «мужским» и «женским» — а учитель этого не чувствует, не доучивает часть детей, не даёт им возможности продемонстрировать лучшие стороны своего мышления.

Конечно, в жизни всё выглядит сложнее, но наш более чем десятилетний опыт и опыт многих школ России и других стран доказывает, что если учитель учитывает особенности организации мозга и психики, познавательной и эмоциональной сферы мальчиков и девочек, то их успехи поражают и вдохновляют учителя, радуют родителей, а главное — делают детей успешными, уверенными в себе, поднимают их самооценку, уважение к своему полу и формируют уважительное отношение к другому полу. И об этом мы тоже говорим не голословно, т.к. изучали эти интереснейшие проблемы: о взаимоотношении полов в школе и в нашем обществе, о мужском и женском начале в педагогике, на школьном уроке и в жизни. Но это предмет другого разговора.

Надеюсь, что ответила на большинство Ваших вопросов. Но, конечно, на многие вопросы ещё нет чётких ответов. Но человек настолько сложен, что такие вопросы будут всегда.