Родительское собрание и второе пришествие

Решающий день смены — родительский день — показатель всему

Б. П. Жидков

Еще одним знаковым событием этого лагеря был родительский день. Проходил он один раз в каждую смену. Поскольку, родители в основном были сотрудниками Департамента и подчиненных ему ведомств, директор очень трепетно относился к его проведению и никого в эту священную обитель не допускал.

Мне посчастливилось быть очевидцем подготовки и проведения родительского дня во вторую смену, и я расскажу вам об этом радостном событии. Родительский день там проходил, как я уже говорил, в полном соответствии с фильмом «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен».

Сначала предполагалась торжественная линейка, абсолютно аналогичная торжественной линейке в день открытия («Здесь зрители аплодируют… аплодируют… кончили аплодировать»). Родители встали на линейке в качестве десятого отряда и были очень счастливы.

Потом был концерт. Содержание концерта практически полностью дублировало концерт открытия, причем как первой так и второй смен. Учитывая, что дети во всех трех сменах процентов на шестьдесят были одни и те же — наблюдали они этот набор номеров за все лето девять раз — три раза в смену — на открытие, родительский день и закрытие.

Я не буду опять травмировать вашу психику детальным описанием этого концерта, но, поверьте, это было сурово. Неизменный кружок «Юный барабанщик», чтецы, песни под баян… Ну и так далее.

После концерта вся группа родителей пошла на пруд кататься на лодках и купаться. Расположившись на травке, родители достали бутылки с пивом и водкой, а те, что позапасливее — ведерки с шашлыками и принялись отдыхать. Воспитатели с умилением взирали на картину общения детишек с родителями и радовались, что хотя бы в этот недолгий миг им не надо отвечать за жизнь и здоровье.

Как я уже говорил, ровно в середине второй смены я передал эстафету Розе Назифовне чтобы принять ее снова в середине третьей смены. Проводя свой лагерь я изредка звонил в «Солнышко» чтобы узнать как там дела. И вот во время одного из таких разговоров, как раз в начале третьей смены, мне сообщили, что в силу ряда причин кто-то из вожатых третьей смены не смог выехать и в лагере нет подменного вожатого.

Не могу ли я, дескать, взять с собой кого-то из своих вожатых и привезти с собой в «Солнышко», чтобы заткнуть образовавшуюся брешь. Я кинул клич и на него отозвался Сережа, мой бывший однокурсник, который уже несколько лет активно принимал участие в лагерях моей замечательной и горячо любимой дружины «Сигнальщики».

Вернувшись в Москву после нашего лагеря актива, мы перевели дух и стали собираться в «Солнышко». Внезапно мне позвонил Саша — старший вожатый третьей смены и сказал, что директор очень попросил, чтобы мы приехали ПОСЛЕ родительского дня. Уж и не знаю, чем я так напугал Бориса Петровича во второй смене, что он очень не хотел моей встречи с родителями, но его просьбу мы исполнили и приехали в конце родительского дня — примерно часов в семь вечера.

Вот тут-то и началось самое интересное. Я, следуя придворному этикету (а там все было очень строго — следовало остановиться за воротами, пройти на территорию, испросить высочайшего позволения поставить машину на территории, и только потом можно было проехать), так вот я прошел к директору, и тут внезапно выяснилось, что меня он ждал, а вот Сережу не ждал никак.

Оправившись от первого шока, я поинтересовался в связи с чем это. Оказалось, что директор впервые слышит об острой необходимости в подменном вожатом, он считает что вожатский состав в состоянии справиться своими силами и поэтому надобности в Сережином присутствии нет.

Я слегка обалдел от всего этого и, учитывая поздний час, попросил разрешения остаться переночевать вдвоем, с тем чтобы утром пообщаться на свежую голову, тем более, что утром должна была прийти Татьяна Александровна, которая по заверениям Розы Назифовны была в курсе существующего положения дел.

Нас поселили в кабинет психологической разгрузки. Между прочим, где только в этом лагере не жили взрослые! Поскольку их там была невероятная толпа, ночевать им всем в нормальных местах было особо негде, и поэтому достаточно большое количество лиц ночевало бог знает где. В частности, уже не раз упоминавшаяся в моем повествовании Зоя Павловна — руководитель кружка «Юный барабанщик» спала прямо в помещении своего кружка, который располагался в одном из классов.

В начале второй смены мы довольно долго пытались поселить Катю, старшую вожатую, которой не хватало места. В результате в первую ночь Катя спала на диване в методическом кабинете — без белья, без ничего, а все последующие ночи — на матрасе в кабинете психолога.

Роза Назифовна вообще жила то ли в изоляторе, то ли еще где… У физруков были берлоги где-то на чердаке… Короче, жилищный вопрос там был решен довольно слабо.

Так вот, нас поселили в кабинет психологической разгрузки и от всех переживаний мы тут же уснули. На следующее утро на планерке появилась Татьяна Александровна (директор был с утра выходной) и мы попытались с ней пообщаться относительно создавшейся ситуации.

Татьяна Александровна была почему-то настроена очень нервно, она усадила нас в своем кабинете и начала объяснять почему Сережа не может остаться в лагере. Я слушал ее вполуха, а когда она закончила, поинтересовался в связи с чем сложилась такая ситуация? Была же договоренность! Неужели нельзя было в случае изменения необходимости позвонить заранее?

Масла в огонь подливал старший вожатый Саша, который убеждал, что подменный вожатый нужен, что его ждали с большим нетерпением, и у всех вожатых до сих пор не было ни одного выходного.

Татьяна Александровна долго нас слушала, потом глубоко вздохнула и, с видом человека делающего глубокое одолжение, изрекла:

— Ну ладно, посидите здесь, я пойду схожу к НЕМУ.

Мы мысленно благословили ее, понимая насколько это серьезное решение с ее стороны.

Вернулась она довольно скоро и с радостным видом.

— Я вас поздравляю мальчики, я все уладила.

Мы заулыбались.

— Но! — тут мы напряглись, — Если Сергей не возражает против того чтобы работать без оплаты…

Сережу, в общем-то, деньги волновали не особенно сильно, и он об этом сказал, но сама постановка вопроса меня немного позабавила. Ну в самом деле — сначала пригласить человека, более того ОЧЕНЬ ПРОСИТЬ, мотивируя острой необходимостью присутствие подменного вожатого, а потом сначала не пускать, а потом все-таки пустить и разрешить работать в виде одолжения, причем еще и бесплатно.

Потрясающий это все-таки был лагерь, чудны дела твои Господи. Много я видел разного на земле, но такого — никогда.

Мы остались, а на следующий день Сережа приступил к своим непосредственным обязанностям. В силу примерно тех же представлений о нормальном лагере он тоже много удивлялся и задавал мне различные вопросы. Я, умудренный опытом второй смены, пытался что-то объяснить…

К оглавлению

Читать дальше