В поисках гуманистического варианта социального воспитания1

С таким трудом вырвался, примчался — и на тебе:
 — Бога нет! — говорят.
 — А точно нет? Вы не ошибаетесь?
 — Сами видите, народу никого. Значит, нету.
 — Ну, может, хоть завтра будет?
 — Да и завтра вряд ли...
 — Что ж, — спрашиваю, — совсем никаких надежд?
Оглядываются и подмигивают тихонько:
 — Забегите в конце квартала!
В. И. Ланцберг

В поисках гуманистической действительности… Интересна сама постановка вопроса. Ведь становится принципиально, где и как искать… да и вообще поиск это что?

Первый вариант ответа на поставленный вопрос предполагает, что где-то существуют «заповедники гуманистической действительности» и наша задача тогда просто-напросто эти пространства зарегистрировать и внести в некий реестр («Красную книгу»). В этом случае мы полагаем, что нам понятно что следует называть гуманистической действительностью (мы представляем существенные признаки, критерии и т.п.).

А почему Красную книгу? Не думаю, что со мной будут спорить о том, что массовая практика, мягко говоря, далека от того, чтобы называться «гуманистической действительностью». Кстати, отчасти эту работу проделали авторы замечательных публикаций о гуманистических воспитательных системах. Но что интересно, ведь если островки гуманистической действительности единичны, тогда мы должны принять исключительность гуманистичности ее изначальную не-массовость, а, следовательно, и не-повторимость, не-тиражируемость.

Второй вариант ответа состоит в том, что сам поиск — это обретение дороги, двигаясь по которой, скорее всего не мы, а наши последователи получат шанс обрести (спроектировать, сконструировать) гуманистическую действительность. В этом случае «поиск…» представляет собой методологическую работу по оформлению подхода — пути к определению гуманистичности, за которым последует проектировочная и конструктивная деятельности. В этом случае мы вынуждены признать, что находимся в начале пути…

Третий вариант ответа на вопрос о том, есть поиск гуманистической действительности, состоит в отрицании ее самой как реально существующей. В этом случае полагается, что гуманистическая действительность может существовать только как модель, и поиск означает оформление эталона недостижимого, но необходимого как индикатор оправданности деятельности педагога и педагогического сообщества.

При всей разнице этих трех вариантов просматривается общая черта гуманистической действительности — ее искусственность (в материальном выражении или в голове у педагога-творца; в настоящий момент или в отдаленном будущем). Различая пространство воспитания (образования, педагогическую — специально созданную действительность) и естественную — стихийно существующую и стихийно изменяющуюся, попробую предположить, что в стихийности и естественности гуманистичности нет или почти нет. Гуманистичность действительности является, скорее всего, порождением культуры, а не природы. Гуманистичность задается свободой человека, ограничивающего себя рамками восхождения к совершенству, в значительной степени недоступному и поэтому сохраняющему значимость специфической рамки — восхождения к…

Гуманистическую действительность наиболее активно и ярко искали в средние века те, кого принято называть гуманистами. Для них гуманистическая действительность — это царство свободы человека.

С другой стороны, общеизвестно, что гуманистичность без сознательного и ответственного самоограничения человеческого в человека не возможна, совершенно необходим отделенный от человека сверх- эталон. Человек теряет человеческое в себе, когда для него субъективно «умирает Бог» (Ф.М. Достоевский). Следовательно, одна из необходимых составляющих существования гуманистической действительности оформление некого идеала — образца, в котором соединяются добродетели окончательно практически недоступные либо в силу наиболее полного набора, либо в силу яркости проявления. Думается, что гуманизм не может быть радикальным, крайним, он перестает быть гуманизмом. Может быть, гуманизм — это балансирование между стремлением к свободе и сознанием долга (греха и т.п.). А если балансирование, тогда невозможно определить раз и навсегда или, по крайней мере, на некоторое время характеристики и критерии. Почему-то кажется, что подтверждением этого тезиса является эта цитата из А. и Б. Стругацких: «Человечность выше всех и любых принципов. Даже тех принципов, которые порождены самой человечностью...». То есть гуманистическая действительность трудно уловима, так как с трудом формализуема, а представляет собой уникальную реализацию хрупкой идеи, хирургически точное разрешение множества противоречий.

В романе «Отягощенные злом» Стругацкие рисуют образ Георгия Анатольевича (Г.А.) — настоящего гуманиста, который инициирует вокруг себя гуманистическую действительность. Представляется весьма любопытным, что по сюжету этой книги потусторонние силы озадачены поисками Человека с большой буквы, они его в лице Г.А. и находят.

Вообще сам «поиск» представляет собой одну из существенных составляющих гуманистической действительности. Сам по себе поиск как создает гуманизм и действительность не только деятельным контекстом (ищу — делаю), но и эвристическим (исследую — придумываю). Поиск обладает чисто антропологической и гуманистической незавершенностью. Этот момент отражает Б.Д. Эльконин в цитате: «Ты поставил посредником ... между Тобой и нами, через которого Ты искал нас, не искавших Тебя, чтобы мы искали Тебя»2. Кажется трудно сказать более емко, действительно: гуманистическая действительность образуется взаимным поиском. Взаимный поиск можно представить как процесс оформления конвенции — соглашения (договора). При этом есть ощущение, что посредником все же является не педагог одиночка, а детско-взрослый воспитательный коллектив. Отсюда, с одной стороны — Ребенок, а с другой — Природа, Общество, Культура, при этом посредник — гуманистическая действительность воспитательной организации (школы, лагеря, клуба). Конвенция ребенка и воспитательной организацией — прообраз будущей конвенции Человека и Общества (Природы, Культуры). В действительности конвенция сама по себе может быть и не гуманной (с аннексиями и контрибуциями), может быть и безалаберной, но она объективно есть. В рамках гуманистической действительности заключение конвенции с Природой, Обществом и Культурой в значительной степени осознается ребенком, постепенно оформляется сообразно представлениям индивида и общественным эталонам. Думается, что именно «поиск» есть сущностный конструкт современных атрибутов гуманистического взгляда в гуманитарных науках — «Встреча», «Событие», «Со-бытие» и т.п. В поиске заложен оптимистический прогноз, ведь поиск имеет смысл только в случае надежды на обретение того, что ищешь.

Иногда создается впечатление, что гуманистическая действительность мыслиться сегодня как инвариантное явление. Думается, что это не совсем справедливо, гуманистическая действительность как специально создаваемая, возможно, существует в как минимум в трех формах.

Первая — подвижническая — служение людям, терпимость к заблуждениям и слабостям окружающих, самоограничение, размышления об идеале, чувственный и / или мистический поиск Всечеловеческого идеала.

Вторая — созидательная — созидание продукта для людей, здесь отношения вещные могут отходить на второй план, радость творчества содействует великодушию, снисходительности. Можно сказать, что в этом случае гуманистическая действительность — сродни специально обогащенной среде — «социальный оазис» (А.С. Чернышов).

Третья — самоорганизующаяся — свобода нахождения в данной действительности гуманизирует, задает общину как взаимотерпимое и взаимопомогающее, самоорганизующееся сообщество.

Три формы гуманистической действительности существенно отличаются друг от друга, сохраняя при этом гуманистичность. Поэтому для ребенка в практическом смысле «поиск гуманистической действительности» состоит в примеривании их для нахождения своего варианта, наиболее адекватного, обеспечивающего смысло-жизненный и духовно-ценностный резонанс.

Педагогическая практика, представляет собой одну из социокультурных практик, призванная обеспечить передачу культурных эталонов от одного поколения к другому. Однако что представляется весьма любопытным, что, функционируя в рамках педагогических практик, люди по-разному субъективно отражают собственную активность. В последнее время ряд встреч с замечательными практиками — руководителями детских общественных объединений, клубов по интересам вызвал у меня чрезвычайное удивление. Многие из тех, кого принято в научной литературе считать педагогами, себя педагогами совершенно не считают, более того достаточно убежденно говорят о том, что «воспитанием не занимаются». Вообще в их сознании воспитание (воспитательная работа) это когда в исправительной колонии надзиратель проводит беседу о культуре поведения. То есть налицо педагогическая практика как объективный факт, но без субъективного понимания. Возможен ли обратный процесс, не знаю. Более того, важно несколько иное — признание того факта, что, будучи вовлеченными в педагогические практики, люди не ведают что творят (во благо или во вред детей). Однако развитие мировой цивилизаций (или цивилизаций) доказывает традиционность и прогрессивность и в сфере педагогических практик. Видимо, существует социокультурная предназначенность, определяющая сущность, направленность, инструментарий нескольких типов педагогических практик — конструирующих социальную, культурную реальности. Определенная часть взрослых объективно исполняют предначертанное культурой — осуществляя педагогическую практику порой неосознанно, реализуя контекстуально принятые образцы деятельности. При этом значительное число этих весьма и весьма талантливых взрослых погружены в мифологию относительно того, что и как они делают. Скорее всего, осознается «ради чего», но чрезвычайно сложно с формулировкой целей и задач.

Сделаем выводы. Поиск гуманистической действительности может рассматриваться как инструмент исследования — обособление практики, методологический или аксиологический инструмент.

Гуманистическая действительность представляет собой разновидность окультуренной действительности, где наиболее остро переживается человеком колебание между ценностными абсолютами «Свобода» и «Долг». Поиск гуманистической действительности:

— напоминает взаимный поиск как способ существования в культуре, Диалог, инициирование духовно-ценностного поиска Ребенка как результат «поиска Ребенка Педагогом»;

— может быть представлен как создание конвенции Ребенка с природой, обществом и культурой, при этом гуманистическая действительность это — воспитательная организация, содействующая реализации Ребенком своих возможностей и наиболее адекватному выбору;

— напоминает собой смысл педагогической деятельности как оптимистический прогноз развития каждого Ребенка.

Гуманистическая действительность как поиск олицетворяет современные представления о педагогическом процессе как взаимно-активном сосуществовании субъектов. Гуманистическая действительность — вариативна, проба этих вариантов есть путь развития человека, личности, индивидуальности. В педагогической проекции гуманистическая действительность — обеспечение доступности вариантов и глубины проникновения Ребенка в них и в себя, во время осуществления себя в них.

1. 

 Куприянов Б.В. В поисках гуманистической действительности // В поисках гуманистической реальности: сб. науч. тр. — Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 2007. — С. 29-33.

Куприянов Б.В. В поисках гуманистической действительности // В поисках гуманистической реальности // Миссия классного воспитателя — 2007. — Выпуск 1(31). — С. 125-128.

2.  Эльконин Б. Д.  Психология развития. — М.: Издат. центр «Академия», 2001. — С. 53.