газета «Комсомольская правда», 12 февраля 1992 г.
...Лишь поэты поступают верно
Он живет в вагончике с женой и пятью детьми1 на юге Краснодарского края. Исколесил со своей гитарой всю страну. Песни Володи Ланцберга знает не одно поколение поклонников авторской песни, а также просто хорошие люди. Но последнее время его чаще, чем на концертах, можно встретить в начальственных кабинетах. Тихого, мягкого и ужасно настырного человека. Он пробивает свою идею, свой проект, будто заправский деловой человек эпохи бизнеса и коммерции. Только проект этот — словно не из этой эпохи. Насквозь поэтичный. Как его песни. Проект его собственной новой авторской школы2. Где школа из казенного учреждения превращается в нечто вроде теплого клуба, где нет ни классов, ни уроков в привычном смысле этого слова, а учение построено так, словно в общем кругу вокруг костра сидят близкие люди вместе не с учителем даже, а — Мастером. Знающим жизнь и какое-то свое дело, а не только сугубо педагогическое, шкрабовское. Хоть швейное, хоть художественное, хоть астрономическое. «Он независим и за школу не держится, ибо и без нее не пропадет,- поясняет Володя.- Причина многих школьных бед — жесткое распределение детей и учителей по классам, когда и те, и другие думают друг о друге: а куда ты денешься? В нашей школе не будет института заложничества, каждый может куда-нибудь уйти. А гордого учителя дети по походке узнают». Там и для детей все так хитро и продумано, чтобы эту гордость в них растить — в свободном выборе учителей, друг друга, а также мастерских, студий, плантаций, спортзалов, оранжерей... Чтобы и состоятельность социальную человеку обрести, не стать аутсайдером в рыночном обществе, но и — навыки духовного саморазвития, ведь общество это — динамичное, а как страдают сейчас миллионы нас, взрослых, именно из-за страха перед этой динамикой, переменами, от неумения быстро и легко их принимать, не теряя себя.
...Кажется, этот страх у нас становится уже истерикой: и тут развал, и там распад, и всюду — потеря приоритетов. Не знаю насчет космоса, авиации и ядерных ракет — но все же, считаю, остается у нас хоть и малоценимый, но приоритет (или уж точно — паритет) в области передовых педагогических идей, способных полноценно конкурировать на мировом уровне.
Может, как раз потому, что именно под гнетом несвободы так выстрадан и мощен порыв и прорыв к свободе, творчеству и достойной человека жизни в ее первооснове: детстве. И потому инженер и бард Володя Ланцберг с командой таких же, как он, «мастеров» шаг за шагом утверждает, согласовывает и уже начинает на практике реализацию этой своей не очень-то практичной с точки зрения прямой прибыли мечты. Но, поверьте, социальное чутье у него при этом не менее точное и острое, чем у преуспевающих деловых людей. В голове вертится чья-то песенка: «Ошибаются народы, есть ошибки у природы — лишь поэты поступают верно...» И еще причина, по которой я все это пишу. У Володи нет денег на продолжение работы. Команда учителей, собранная по всей стране, в тяжелейшем положении. Господа и товарищи! Кто хоть немного думает о завтра и есть предложения о помощи — звоните 257-26-88 и 257-25-70 в редакцию «КП»3.
1992 г.
1. У В.Ланцберга действительно пятеро детей, но в вагончике вместе с ним жили трое. Возможно, журналистка застала момент, когда старшие приезжали в гости. — Прим. ред.
2. Концепция школы саморазвития (...)
3. Мы воспроизводим статью «как есть», но не советуем читателям звонить по этим телефонам. Даже если они по-прежнему остались в редакции газеты с тем же не более чем названием. — Прим. ред.
