Александр Карнишин. Будни директора школы
Видеомагнитофон
— Скажите, вам видеомагнитофон не нужен?
— В каком смысле?
— Да, просто — видеомагнитофон. Понимаете, мы закрываемся, наш видеосалон, а ребята говорят, что вы можете у нас купить видеомагнитофон...
Это было время, когда за отечественными «Электроника ВМ-12» записывались в очередь, а видеосалоны, расплодившиеся внезапно, знакомили население с достижениями зарубежной кинопромышленности.
— Хм... Видеомагнитофон. Это интересно..., — директор школы нахмурился, представляя, сколько всего интересного и полезного можно сделать с помощью видеомагнитофона. — Это даже и полезно может быть...
— Да-да! И мы же не дорого просим! По остаточной! И даем в виде бонуса все свои кассеты — две коробки!
— У вас там и мультики есть?
— Есть «Том и Джерри» все серии, «Ну, погоди!», «Белоснежка», сборники разные..., — тут же стали вспоминать зашедшие вечером в школу два здоровых амбала в кожаных куртках.
— Наличка?
— Ну, вы же понимаете...
— Понимаю. Придется тогда подождать несколько дней. Вы подождете?
— Но... Это точно? Тогда — ждем. Так? — они кивнули друг другу и, синхронно повернувшись, исчезли за дверью.
А директор, посидев пару минут, пораздумав, поднял трубку телефона и набрал номер горкома комсомола.
— Привет, ребят, это я. Как у вас с нашими делами?
— О! Добрый вечер! Всегда рады!
— У меня тут опять потребности возникли. Условия прежние?
— Да, конечно. Что в счете писать?
— Пишите — видеомагнитофон «Акаи».
— Хорошая вещь. Выписываем счет. Кого пришлете?
— Да, нет, я сам завтра зайду. Пойду шефов трясти...
— Шефы — это наше все! До связи!
— До связи...
Утром он взял у комсомольцев счет, выписанный от имени молодежного центра, и поплелся не торопясь мимо школы к шефам. К главному шефу, с которым давно надо было познакомиться лично.
— Как вас представить?
— Скажите: директор подшефной школы.
— Одну минуточку...
И почти сразу:
— Заходите, пожалуйста. Генеральный директор ждет вас.
Генеральный уже стоял на полдороги от своего стола к двери:
— Ну, здравствуй, здравствуй... Давно надо было прийти, познакомиться. Как там у вас дела?
— Спасибо, хорошо. Ремонтники ваши очень помогли. Учительскую сделали, кабинет завучам...
— Да, это мелочи, — махнул тот рукой. — У вас же наши дети, а детям ничего не жалко!
— Ну, тогда..., — директор школы достал из портфеля сложенный вдвое счет. — Можно, вот это, а?
— Та-а-ак... Что тут у нас? О-о-о-о... И цена... Хм... А скажите, зачем в школе — видеомагнитофон?
— Вот, у вас дома есть?
— У меня-то есть. И даже, — он поглядел в счет, — даже попроще этого... Логику вашу улавливаю, но все же — зачем?
— Например, у нас есть группы продленного дня. Дети после уроков до позднего вечера в школе. Кружки, уроки, чтение — но ведь скучно им!
— Раз..., — загнут палец.
— Потом, это может быть поощрением: лучшим классам будем выдавать видак, и они будут смотреть фильмы...
— Два.
— И еще можно будет покупать учебные фильмы!
— Ну... Не знаю, есть ли такие... Но — три. Еще резоны?
— Мы будем организовывать платные показы, и у школы могут появиться хоть маленькие, но свои деньги.
— Вот! Вот — главное! И тогда не будете вы ко мне по мелочам обращаться, тряпки и мел просить! Вот!
Он подвинул к себе счет, написал в углу наискось «Бухгалтерии — оплатить», и тут же через секретаря передал счет по назначению. Еще через два дня деньги были получены комсомольцами, а на третий день, за вычетом оговоренного процента, они уже лежали в ящике стола директора школы.
— Ну, товар против денег! — смеялся он, показывая пачку купюр.
— Сейчас, сейчас.
Парни притащили телевизор, который шел в нагрузку к видеомагнитофону, сам солидно-черный видеомагнитофон, клубки проводов, коробки с видеокассетами.
— Вот, вот. Смотрите — видите, какое качество?
Качества особого видно не было, но на экране знакомо метались кот и мышь, устраивая друг другу различные каверзы.
— Ладно, по рукам!
Уже со следующего дня вечером, с пяти до семи группа продленного дня не носилась по школе, а сидела в темном классе, упершись взглядом в экран, а под дверями торчали те, кто тоже хотел смотреть, но — не положено.
Видеомагнитофон «прижился». Его выпрашивали на разные мероприятия, показ фильмов преподносился, как поощрение. По билетикам, на быструю руку сделанным теми же комсомольцами, капала маленькая наличность.
Перед Новым годом кто-то из завучей напомнил, что учителя — тоже люди. Тогда было решено организовать в последнюю пятницу, отпустив детей, небольшой междусобойчик, а заодно и посмотреть кино.
В последний день перед каникулами уроков было немного. По команде директора уроки еще и сократили немного, перемены — тоже. Вскоре раздался звонок с уроков, смерч пронесся по коридором, и наступила тишина, прерываемая только стуком каблуков учителей, тянущихся в учительскую. А тут уже завхоз со свободными от уроков накрыли стол, порезали торт, разложили бутерброды, открыли шампанское и разлили по бокалам.
— С наступающим праздником, дорогие коллеги!
— Ура-а-а-а... Спасибо! ... И вас!...
И почти тут же притушили свет, задернули тяжелые гардины, и по экрану забегали неубиваемые Том и Джерри...
Директор тихонько выскользнул в коридор, прикрыл аккуратно дверь, и пошел по этажам, заглядывая в классы, проверяя порядок на лестницах, отсутствие прогульщиков и хулиганов в темных углах.
Обойдя школу, он еще спустился в подвал, проверил подачу горячей воды, вдумчиво пощупав трубы. Потом поднялся в спортзал и пару раз кинул тяжелый мяч, отобрав его у секции баскетболистов. Потом зашел в начальные классы, поговорил с гардеробщицей, вернулся в свой кабинет, позвонил в гороно и сообщил, что на каникулы детей отпустили без происшествий. И, наконец, опять тихонько поднялся на второй этаж, в учительскую.
В полной тишине на экране шел какой-то фильм.
— Это как же она? Стоя, что ли? — раздался чей-то задумчивый голос. — Ну-ка, еще раз прокрути...
Зажужжал видеомагнитофон, щелчок, опять какие-то движения. На улице уже стемнело. В учительской было совсем темно, и директор просто щелкнул выключателем, говоря на ходу:
— Чего сидим, чего сидим? Домой, домой пора давно! Дома-то заждались...
Не дождавшись ответа, от дверей кабинета завуча обернулся назад. В учительской тесной кучкой сидело шестеро учителей. Раскрасневшиеся лица, глаза, упершиеся в пол, руки музыканта, растерянно вертящие пульт управления...
— Мы... Это... Это не мы... Это в коробке было...
— Да что тут у вас? Не пойму я чего-то.
— «Греческая смоковница»...
— Ну, и что?
— А вы, что, не видели?
— Нет...
— Крути с начала! Еще раз посмотрим! — зашумели оставшиеся.
