https://altruism.ru/sengine.cgi/5I-/7/8/10/7
Награждаю всех вечной радостью
"Ты такой счастливый, как я тебе завидую, - говорил мне Олег, - занимаешься творчеством". У него не хватало времени сесть за письменный стол. И вот теперь то, что он успел написать, и что написано о нем друзьями, - собрано в книгу. Она хорошо издана, белая бумага, хорошая аура у этого "Неклассического воспитания" - у книги и того, что в ее основе. Беру лист бумаги и выписываю то, на что наталкивается взгляд, как будто впервые. "Воспитание - диалог культур"... Это и сейчас понимается не многими. Какая еще культура? "Культура, ориентированная на будущее. В ней старшие учатся у младших". "Диалог есть способность перевоплощаться в представителя другой культуры"... Я как сейчас вижу его, перевоплощенного, в мундире со звездой, и с подзорной трубой, в которую зрит единственным, зорким глазом фельдмаршал Михаил Илларионович. "Вперед, братцы!" - мягко, по-отечески призывает он солдатушек, и под звуки музыки и барабанный бой из крапивы поднимается русская армия... За теоретическими формулами у Олега всегда чудится перевоплощение в игру, практику. Педагогическая теория "проигрывается" до и после - в этом весь Газман. При жизни он не воспринимался как мыслитель, философ. Бывал временами погружен в литературу. Старшая пионервожатая, сотрудник лаборатории игровой деятельности Наталия Харитонова ворчала по этому поводу: "Он там с Кантом - и ему хорошо. А дело не делается..." Оказывается, делалось. Главное, что Олег Семенович Газман создал в педагогической науке - разделение школьной жизни на академическую и клубную ("школьный клуб - гимнастический зал народовластия"), "педагогику поддержки", "педагогику свободы" - это все не только методика, не только теория, а другая философия образования. Он не мог, да и не считал нужным "переделывать" воспитание, которое есть. Но рядом с "педагогикой необходимости" прорубал окно, чтобы не задохнуться - в педагогику свободы, рядом с воспитанием, социализацией - оказывал поддержку индивидуальности. Вот ответ Газмана на вечный вопрос о назначении школы: "В борьбе с окружающей жизнью, даже плохой, школа всегда проигрывает. Но встраиваться в плохую жизнь она не может. Однако может построить собственную, автономную от плохого общества духовную жизнь. Не для борьбы со злом, а для того, чтобы у ее учеников всегда был образец для сравнения, для выбора, для отличения добра и зла". Под кризисом, пишет О.С.Газман в книге, понимается трудное, переходное состояние. И только. "Никакой безысходной трагедии в этом состоянии школы мы не видим... Когда в России было легко? Выживем и сейчас". Он сам - не выжил. Но дело остается. Книга остается, первая, надеемся, ласточка газмановского наследия, любовно выпущенная в свет сыном, педагогическим журналистом Антоном Зверевым, другом-коллегой А.Н. Тубельским и еще одним другом, А.М. Абрамовым - директором знаменитого МИРОСа (последнее, кажется, доброе деяние уникального московского издательства-института, разваленного недавно все теми же старыми знакомцами из ортодоксальной педагогики). Когда в России было легко? "...Играет музыка, бегают пятна света, журавли-лошадки бьют ногами, скачут по манежу, кланяются. "Отличные хобота! - шепчет мне (записывает Симон Львович Соловейчик - А.Ц.) двенадцатилетний сосед, оглядывая готовящихся к выходу слонят, и добавляет для честности. - Но я бы вам советовал приехать в позапрошлом году... Отличный цирк был!" Но и этот газмановский цирк хорош по всем статьям.
Наутро возле столовой появляется большой плакат: "Всех ребят "Маяка", сделавших чудесный цирк, награждаю вечной радостью. О.С." И все в лагере подшучивают над начальником и размышляют, что такое "вечная радость"?
|