Александр Карнишин. Будни директора школы
Химия
— Ну, и что будем делать?
— Что делать, что делать... Что-то делать надо, — задумчиво произнес директор школы.
На дворе суббота, а они с завучем по внеклассной работе сидели в его кабинете и думали: что же делать?
Он не успел еще выспаться, как телефонный звонок заставил вывалиться из кровати и побрести, запрыгнув в домашние просторные штаны, в соседнюю комнату. Звонок был срочным, как срочные требовались меры. Ночью был взломан кабинет химии. В кабинете химии была взломана дверь в лаборантскую. Этого мало: была выломана дверца сейфа (хотя, не сейф это, конечно, а железный шкаф, но все же).
— Учительницу вызвали? Проверила она, что украли? Уже вызвали, скоро придет? Звоните завучу по внеклассной работе. Я сейчас буду.
Директор лихорадочно одевался, рассовывая по карманам авторучку, паспорт на всякий случай, ключи, на бегу прополоскал рот и плеснул холодной водой в лицо. Химию взломали! Там же черт знает какие химикаты! Там фосфор. Там селитра. Там в керосине плавают натрий и калий. Да там кислот одних столько, что можно делать гремучую ртуть чуть не в промышленных масштабах...
* * *
— Ну?
— Спирт.
— Что — спирт?
— Спирт унесли. В сейфе спирт стоял.
— Так мы же его уже израсходовали по всем актам! Новый пора получать!
— Ну-у-у... Не весь израсходовали. Сэкономила немного.
— Немного? Это сколько же?
— Ноль-семь.
— Так. Еще что? Вроде, ничего. Только все тетради переворошили.
— Как открыли сейф?
— Ключом, — потерянным голосом сказала химичка.
— Та-а-а-ак... Ну, и кто у нас такой, на доверии?
— Да он не мог! Он же на «пятерку» идет! Лучший ученик!
— Лучший? Был лучшим. Вот садитесь с завучем и пишите список. Он, значит, ближние друзья его, в общем, компанию ту, что вам там в лаборантской помогала, тусовалась...
* * *
Еще через час в школу стали сходиться по одному выдернутые из дома старшеклассники. Каждого встречал у порога директор, смотрел хмуро в глаза, вел молча за собой, открывал какой-нибудь класс, усаживал за первый стол, давал в руки лист бумаги и шариковую ручку. Вздыхал. Смотрел в окно. Потом говорил с хрипотцой и напряжением в голосе:
— Вот лист бумаги. Подробно пишешь, где был с шести вечера и до ночи. Поминутно.
— А что такое? — начинал было кто-нибудь. — А какое право? Я без родителей не буду! И вообще не задержите!
— Хорошо, — отвечал директор и ставил на своем списке галочку. — Значит, с тобой будет разбираться милиция. Ты в какой ВУЗ собирался документы относить? А-а-а-а... Уже отнес. И даже пробные экзамены... Ну-ну. Можешь идти, тебя не задерживают. Но я бы рекомендовал решать все вопросы здесь. На месте. Со мной.
— А что случилось-то? — уже ниже тоном говорил подросток, упираясь глазами в лист бумаги и катая с треском шариковый «Bic» по столу.
— В сейфе был не только спирт, — непонятно отвечал директор. — Ты остаешься или уходишь? там еще народ...
— Ну, остаюсь.
— Тогда я тебя закрою, чтобы вы случайно с другими не пересеклись...
— А какое вы имеете право?
— А какое право имели вы? — резонно спрашивал директор. — Но ты можешь уйти. Мы же договорились. Или уходишь сейчас, или я закрою дверь на ключ и разбираюсь сам. По справедливости.
— Закрывайте, — нехотя, смотря в сторону, скрипел выпускник.
* * *
Еще час прошел. И по кабинетам пролетела ураганом завуч, которая привела уже тех, до кого нельзя было дозвониться. Она собрала листки и передала директору школы, который с интересом уткнулся в неровные строчки.
— Ну, что... Все понятно, в принципе. Вот эти двое врут и выкручиваются. Этот вот во всем признается, и спирт, говорит, пил со всеми. А вот с этим придется говорить отдельно... Слишком умен. Давайте по одному.
Первый вылетел из школьной двери тот, что по простоте душевной во всем сознался.
Двое, ссылающихся друг на друга (мол, к другу в гости ходил), просидели у директора тоже недолго. Он молча посмотрел на них, выложил из папки два листа с их почерком, еще раз прочитал.
— Интересно получается, орлы. Ты был у него, — показал он пальцем. — А ты — у него. А что вы там делали, в отдельности друг от друга вы еще не придумали. А вот спирт...
— Мы не пьем! — чуть не хором закричали они.
— А кто пьет? Фамилии, имена, явки, пароли... Ну? Вы не пили, вы только двери ломали. Так?
— Да не ломали мы двери! Там пнуть разок — и все. И мы готовы отремонтировать...
— Готовы они... Готовы — не готовы, а отремонтируете. А что будем делать с кражей? По возрасту вы уже вполне подходите для суда...
— Да мы, — почти хором, а потом наперебой закричали мальчишки. — Мы вернем! Мы сдуру это... Он сказал — спирт! Ну и пошутили!
— Шутники... Вот еще бумага. Так и напишите. Кто сказал. Что сказал. Кто будет дверь ремонтировать. Кто — спирт вернет. Коротко пишите. Коротко. В конце поставьте дату и подпишитесь. Полностью фамилию и имя. Полностью! Вот так.
Директор взял подписанные листки, перечитал написанное.
— Теперь так, орлы. Эти бумаги, — он показал папку. — Будут лежать в моем сейфе. У меня настоящий сейф, не как в кабинете химии, не думайте...
— Да мы...
— Это шутка такая. В общем, считайте, что вы у меня под колпаком, как Штирлиц у Мюллера. Ясно? До экзаменов я вас допущу, но отличных оценок не ждите.
— Понятно...
— Я рад, что вы такие понятливые. В понедельник ваши родители делают дверь и врезают замки. Сами скажете или мне позвонить им?
— Да мы сами.
— Ну, все. Идите. И не шалите, идиоты великовозрастные. Да, и спирт не забудьте! Не найдете спирт — водкой отдадите в двойном размере!
* * *
— Заждался? Я тут, пока со всеми разобрался...
Хмурый старшеклассник, присев у стола в кабинете директора школы, куда его привела завуч, молчал, недовольно щурясь на разложенные перед директором листы бумаги, исписанные разным почерком.
— Вот, все написали, что знали. И вот ты написал, что знал. И ты знаешь, не сходится.
— Что не сходится?
— Все не сходится. Вот у тебя: ничего не знаю, нигде не был, никого не видел... А вот у них: открыл сейф, достал бутылку. Ну, чего глазами сверкаешь? Они попроще были. Вот и выложили все.
— Они все выдумали! Меня здесь не было! И родители подтвердят!
— Уже и родители подтвердят? Здорово ты подготовился. Только понимаешь, неохота мне тебе жизнь портить и передавать дело в милицию. Хотя можно: сейф-то ключом открыт, а не ломиком. А ключ где?
— Я потерял!
— Точно! Так ты и написал: потерял. А они подобрали, ворвались, все поломали, спирт украли и тебя подставили. Ух, эти троечники... Ух, хулиганы...
— А что, не так, что ли?
— Не так... Ты меня за дурака считаешь? Мне это как-то обидно даже...
— Я ничего такого не говорил!
— Думал, что ли? В общем, так, молодой человек. Твоя бумажка с объяснениями и их бумажки будут храниться у меня. До вашего выпуска. До твоего поступления. Ты же поступать собирался? Вот только куда ты собирался — может не выйти...
— Как это?
— А у тебя четверка по химии.
— Пятерка!
— А теперь — четверка. Там ведь, в сейфе, не спирт был. Спирт — это этим простым ребятам, которых ты вовлек в свою преступную группу. Молчи, молчи! Там лежали вопросы и ответы для итоговой контрольной работы по химии. Последней перед экзаменами. Вот по ней ты получишь тройку. Если сумеешь написать. Не сумеешь — будет «два».
— Я знаю материал!
— А я знаю, что ты лазил в сейф за вопросами и ответами. Ты не оправдывайся. Я знаю, что ты сделал. Ты знаешь, что я знаю. Чего спорить и доказывать? Я не милиция. Я не следователь. Я — директор школы. Вспомнил, да? В общем, иди и готовься к экзаменам. И на них тебе поблажки не будет. А в аттестат пойдет четверка. Или тройка, если завалишь контрольную и экзамен. Я доступно излагаю? Понятно?
— Вы не имеете права...
— Нет, я как раз право имею. А вот ты права взламывать кабинет химии и вскрывать сейф — не имеешь. На этом и закончим. Все. Тебе пора домой.
* * *
Выходной день пролетел незаметно. И опять директор возвращался домой под вечер, обсудив предварительно с завучем, что и как делать в дальнейшем и как проконтролировать выполнение обещанного.
Он усмехнулся, подходя к подъезду дома: какой выходной? Очередные будни!
