Александр Макаров, Одесса. Дедушка идет в школу. Повесть
Глава 9. Надо что-то делать
— Посмотри, на тебе лица нет.
Константин Иванович посмотрел на дочку и промолчал. Он действительно очень устал. Первая четверть подходила к концу, а он вымотался так будто после боевого похода.
— Ничего мы еще повоюем, — сказал он.
— С кем ты воевать собрался? С детьми?
— А ведь она, пожалуй, права, — подумал Константин Иванович, — кручусь, верчусь, а толку маловато. Действительно энтузиазм мальчишек на уроках начал понемногу угасать. Получалось, что все, что не делает Константин Иванович как будто надо ему одному. Ребятам, конечно же, нравились уроки, но не более того. Много времени и сил занимала и уборка мастерской. Дежурные, которых Константин Иванович оставлял убирать стружку и складывать инструменты делали это обычно неохотно. Оно и понятно, все их товарищи уже были на улице, а им надо было выполнять скучную работу.
Константину Ивановичу приходилось не только придумывать, что делать на следующий раз, но и убирать. А кроме этого надо было еще и поурочные планы писать и журнал заполнять. Как ни странно озабоченность вызывали не только плохие, но и хорошие ученики. Те, которые старались по всем предметам заработать максимальные оценки. Многих из них кроме оценки ничего не волновало. Красиво или нет, получилась поделка, для них было иногда совсем безразлично. Главное для них, чтобы оценка была максимальной. С двоечниками было интереснее, Гриша Дергун хвастался тремя подряд неудами по математике. Он с гордостью показывал дневник с замечаниями. Но на уроках Константина Ивановича все было по-другому. Стоило работу Гриши оценить чуть ниже чем у товарищей и глаза у мальчика наполнялись слезами. Его мама даже как-то пришла на урок и сказала:
— Мы отдавали мальчика в эту школу, так как здесь сильные преподаватели по физике. Но мой ребенок ни о чем кроме трудов не говорит. Вот пришла на вас посмотреть. Кто ж так моего ребенка заинтересовал?
Константин Иванович был чрезвычайно польщен. Но таких приятных моментов было не много. Массу обидных минут доставило то, что другие преподаватели жаловались на Константина Ивановича директору. Они привыкли, что предыдущий учитель труда чинил им сломанную школьниками мебель. А на уроках Константина Ивановича на это не хватало времени. Все мальчишки хотели делать самоделки, а ремонт мебели воспринимали как наказание. Даже Боря Павлушин не охотно выполнял эту работу.
— Я уже давно перестал их ломать, — убеждал он Константина Ивановича.
Гора поломанных стульев рядом с мастерской росла.
Директор как-то вызвал Константина Ивановича к себе в кабинет и сказал:
— Я, конечно, вижу, что ребятам нравятся уроки, но и ссорится с коллегами, вам не годится.
Меня опять начали называть «на вы», — подумал с грустью Константин Иванович, — видимо моей учительской карьере приходит конец. Удивительное дело, с курсантами было проще.
Совсем неприятный случай произошел как-то в конце последнего урока. Константина Ивановича вызвала в коридор поговорить завхоз. Это была высокая властная женщина. В школе ее побаивались. Он спрашивала на счет ремонта стульев.
— Скоро на уроках сидеть будет не на чем, — сказала она старому моряку.
— Где в учебных планах предусмотрен ремонт школьниками мебели?
— Ваш предшественник лучше относился к нуждам школы.
Этот долгий и малоприятный разговор был прерван послышавшимися из мастерской криками. Константин Иванович вбежал туда и увидел такую картину.
Двое пятиклашек дрались, размахивая огромными напильниками. Они, наверное, воображали себя римскими легионерами. Наступали и оборонялись всерьез. Только искры сыпались от ударов напильников. Остальные дети бросили работу и криками подбадривали дерущихся. Выпады и удары сыпались один за другим.
Константин Иванович побледнел. Напильники сделаны из достаточно хрупкой углеродистой стали. Они могут разбиться даже об ударе, об пол. А самое неприятное, при этом бывает масса колючих осколков, которые летят во все стороны. В любой момент могло произойти несчастье.
Константин Иванович, не помня себя, схватил двух шалунов за шкирку и вытолкнул их в коридор. Следом за детьми полетели их портфели.
После этого он тяжело сел за свой стол.
— Все могут идти домой, — сказал он.
Завхоз ничего не сказала, покачала головой и ушла.
Дети расходились молча. Об оценках не заикнулись даже самые завзятые отличники.
— Наверное, я переоценил свои силы, — подумал Константин Иванович, глядя на неубранную мастерскую, — надо что-то делать или придется уйти.
Он еще раз оглянул мастерскую, вздохнул, запер дверь и пошел домой.
