С. Баев

ЗАЙЦЕВ

1

Это метель взвесила в воздухе белую муть. Это вьюга завыла. Это ветер, нагнав холоду в душу, понес над землей, в жестко секущих струях песню о том как, в сущности, одинок человек, как слаб он, как ничтожно мало его собственное тепло перед холодом белых полей, как трепетен, беззащитен его собственный свет перед безжизненной тьмой бескрайних пространств. Пел он о том, что так привычно забывается в шуме толп, в суете забот, спутанных в узелки событий.

А узелки событий сплелись в этот предновогодний вечер так, что Зай был принужден грустить в одиночестве, и слушать вьюгу. И сидя на своей кроватке у окна, от нечего делать, он впервые в жизни постигал мистическую тайну оконного стекла. Суть тайны, смыслом которой был увлечен Зай, заключалась в том, что тонкое и хрупкое, легко пронзаемое взглядом √ оно уверенно делило тончайшей плоскостью мир на две части, разделяя "здесь" и "там". И было стекло так неумолимо строго, по отношению к "здесь" и "там", не позволяя им смешиваться ничуть, что Заю временами делалось жутко от мысли, что вдруг вот оно "то" √ самое главное окажется по одну сторону, а сам Зай по другую сторону разделения,.. а, что если это будет не стекло? И так вот ведь получалось, что опасения его подтверждались, ведь именно сейчас Зай был не "там".

Ведь в этот час, когда вьюга, кружа и кружа, сверкала искрами в ломающихся лучах фонаря, это "здесь" означало для него такую невеселую вещь, как отбытие наказания за многочисленные преступления, успевшие уже накопиться на его совести за этот богатый приключениями день. Означало быть одиноким, означало быть отлученным от того "там", где было светло и весело, где елка-красавица, оттаяв в тепле, напоила воздух сладостным духом, где начинался новогодний бал-маскарад.

Вот в этой самой елке и было все дело. Трагизм ситуации заключался в том, что, лохматая и нарядная, установленная в клубе, кряхтящим от старости и от сознания важности совершаемого им дела сторожем дядей Борей, елка-красавица √ все же не так красива, как могла бы быть. И виноват в том никто другой, а именно сам Зай.

Уродует редкую красавицу отсутствие макушки. И отсутствует-то видимо довольно-таки порядочная часть этой макушки. Стройная, словно с картинки, елочка, сужающаяся правильной пирамидкой от земли к вершинке, вместо вершинки имеет три каких-то нищих ободранных ветки, торчащих бессмысленно, но очень упорно притягивающих взгляд.

Случилась эта неприятность с елкой вот как. Прибыв в зимний лагерь на каникулы тридцатого декабря, дети, по мысли взрослых, должны были бы остаток этого дня и весь следующий провести, устраиваясь на новом месте, присматриваясь к нему. Поэтому никаких мероприятий, отвлекающих от безобразий, к которым так расположена детская душа, предусмотрено не было. Зай ездил в этот лагерь уже пять лет и зимой и летом, и поэтому присматриваться ему было не к чему. Вместо этого, мгновенно собрав вокруг себя всех своих отчаянных друзей, проверенных за многие годы, проведенные вместе в лагерях (ну в смысле √ пионерских). Так вот, собрав всю эту компанию, приняв в нее новых, но уже успевших себя соответственно проявить (провинились, не подчинились, были наказаны) членов, Зай и компания двинулись вперед "с целью изучения окрестностей, имея в виду исследование пространства на наличие в нем скрытых возможностей к приключениям" (это не я √ это Зай так сказал).

В течение двух часов было выяснено, что лед на реке крепок, и спокойно выдерживает десятерых, отчаянно топающих по нему, людей. Это открытие увеличивало размеры доступного мира равно в два раза, так как к бесконечности мира до реки прибавлялась бесконечность мира за рекой (это тоже Зай сказал), и, кроме того, открывало возможность для подвига, ибо, как известно, самовольное путешествие на другой берег реки вполне могло закончиться принятием, по возвращении, мученического венца. Далее было выяснено, что на сарайчике, где всегда хранились сказочные богатства вроде коньков, лыж, теннисных столов и финских (и не финских) саней, висит ржавый замок, и открыть его нет никакой возможности, потому что ключа нет и завхоза нет и вообще "всем на все наплевать", как выразился сам Зай. Выразившись же так √ скрепил:

√ Им же хуже!

И хотя не совсем понятно было кому это "им", и почему им должно быть хуже, но настроение у всех восстановилось, и экспедиция продолжилась. Тут Зай решил выяснить, не сдох ли старый лагерный конь Мальчиш, и выяснил, что не сдох, а стоит себе, как и прежде, на конюшне, и, как и прежде, нижняя губа у него дрожит в предвкушении хлеба, когда кто-то из ребят подходит к нему.

Вот тут-то и произошло то √ страшное. Исследовательский дух предприятия привел компанию на запретный хоздвор (на свалку, говоря по-простому). На свалке в числе разного хлама, уже не интересного никому по той причине, что все возможные варианты использования этого хлама по делу были исчерпаны; на свалке, среди старых кроватей (батут, стена партизанского штаба, музыкальный инструмент), среди покореженных тумбочек (тайник, сейф, музыкальный инструмент), поломанных столов, стульев, старых покрышек (лунка для гольфа футбольным мячом) и груды рванья, угадываемой и под снегом √ лежали в сторонке, не брошенные, а заботливо положенные на ровное, без торчащих в разные стороны железяк место, четыре чудно красивых елки. Елки были действительно шикарны, и, как потом выяснилось, предназначались: одна √ в клуб, другая в жилой корпус в холл, еще одна √ в столовую, и еще одна √ неизвестно куда. "Одна √ к нам в палату", √ решил Зай, и стал выбирать какая именно.

Он вытащил одну из елок из общей кучи, встряхнул ее, приняв с восторгом свалившийся на лицо пласт снега, и тут сообразил, что елка слишком велика для их комнаты, а также и для того, чтобы не вызвать чрезмерно сильного протеста воспитателей (маленькую-то елочку еще можно было бы отстоять, а вот такую огромную √ просто немыслимо). Мысль о том, что можно сделать из большой елки маленькую, взяв от нее лишь верхушку √ была столь проста и очевидна, что была принята тут же без обсуждения. Зай не был злодеем. Был он, конечно же, хулиганом изрядным, но добрым и честным парнишкой. Ну не подумалось просто в тот момент, что елки предназначались для общего праздника, что уродовать их как-то не очень то хорошо. Ну не подумалось! Ну очень захотелось вдруг иметь в своей комнате такую красавицу, пощеголять ею перед другими ребятами, закрепить итоги похода добычей!

Стали ломать. И ствол подломился очень легко, но отрываться окончательно верхушка елки не захотела. Вместо этого она грустно повисла на ошметках коры, и сколько ее не крутили и не рвали в разные стороны √ так и не поддалась. Ну попробовали тогда заполучить вершинку от другой елки, но и с той потерпели неудачу. Ножа не было, работа на морозце увлекла. В итоге только у последней удалось-таки оторвать вместе с кусками коры и лохмами мятого свежесмолистого дерева ее аккуратненькую вершинку. Остальные же елки лежали с варварски перебитыми стволами, вызывая почему-то очень грустные мысли о несовершенстве человеческой природы вообще, и подростков-головорезов в особенности.

Взяв добытую елочку, компания, с Заем во главе, направилась в свой спальный корпус, для того чтобы заняться ее установкой и украшением.

Этим же самым решил заняться и Борис Васильевич √ дядя Боря, а дядя Боря был личностью легендарной в этом лагере. Будучи по должности то ли сторожем, то ли завхозом √ он был единственным настоящим хозяином всего, что было здесь. Он единственный здесь знал, что и где лежит, когда и что здесь сломается, протечет, сгорит, и как это потом (именно потом) починить. Он знал, почему погас свет, кто выбил стекло, и на каком огороде соседей-дачников можно отыскать летом десятерых пропавших сорванцов. Он был хранителем сказочных богатств, и он единственный кто мог допустить до них √ до катеров, до водных лыж, до мопедов, и много еще до каких ценностей. Да что еще большего можно сказать про Бориса Васильевича, если даже самая главная здесь фигура √ конь Мальчиш подчинялся непосредственно ему!

Он был здесь с самого начала, он все любил здесь. Но жизнь его отравлял всегда один и тот же неразрешенный конфликт. Он любил и порядок, и пацанов, то есть вещи антагонистические по самой своей природе. И страдал оттого, что почему-то несовместимыми оказывались порядок и чистота с присутствием сорванцов. Увидев растерзанные елки, он так расстроился, что даже не смог рассердиться. Это было так непостижимо для него. Он стоял над жертвами вандализма и пытался уяснить себе только одно: как так устроена голова этих ребят, что становится возможно вот это. Ведь вот предположить, что они сотворили все по злобе, сознательно желая навредить √ ну невозможно просто. То есть где-то может быть и есть такие подлые люди, но ведь среди его ребят таких нет. Всех их он знает √ все они славные ребятишки. Но почему же тогда сделана такая подлость √ испорчен весь праздник, вся его таинственность и сказочность сломана вместе со сломанным стволом. Он сам выкупил в леспромхозе лицензию, он сам выбирал елки в лесу, он наконец сам таскал их по нехоженому снегу, через бурелом, из леса за рекой (пять километров, между прочим). Он хотел сделать праздник замечательным настолько, насколько только возможно, насколько это зависит от него. И он хотел понять, почему ребята так легко сломали то, что он от чистого сердца сделал для них. И никак не доходило до замечательного дяди Бори то, что истинное стремление ребят было ровно то же самое, что и у него самого: украсить свой праздник своей елкой, своей таинственной красавицей, и как он сам вырубил елку в лесу, так и ребята сами добыли ее там, где могли.

Расстроенный, поволок дядя Боря, обезображенную красавицу в клуб. По дороге он думал о том, стоит ли затевать ему шум и возню с расследованием происшествия. И то ему казалось, что стоит, и тут же думалось, что не стоит.

Но вопрос этот к тому времени уже был решен, будучи инициирован с другой стороны. Расследование, начавшееся не по факту пропажи, а наоборот по факту появления (откуда сперли?) елки, очень быстро дозналось "откуда", и кто вышел закоперщиком всего дела. Приговор был прост. Зая оставили встречать Новый Год в палате, наедине со злополучной елкой. Саму елку оставили (ну не выбрасывать же).

2

Вьюга бросилась в окно, распласталась по стеклу и завыла. И так вдруг тяжело стало Заю оставаться наедине с тоскующей в печной трубе вьюгой, что он не выдержал и ушел на праздник. "Ну выгонят √ так выгонят, потерять-то я все равно ничего не потеряю", √ подумал Зай.

А там на празднике лучики-взгляды сверкнули из глаз красивых нарядных девочек, там запах, тогда еще запрещенных, духов легкими прикосновениями толкнул его в грудь √ и забылась тоскующая вьюга и одиночество. В это вот самое время Дед Мороз уже раздавал подарки малышне, подарки, отбитые им в бою у посрамленного волка и нераскаянной Бабы Яги. Волк поклялся больше не вредничать, и был прощен. Баба Яга, как злостная рецидивистка, настойчиво ежегодно похищавшая конфеты малышей, была с позором прогнана. Раздав подарки, Дед Мороз сотворил напоследок небольшое чудо, уговорив загореться лампочки на елке от воплей возбужденных ребятишек: "Елочка, зажгись!", после чего смылся куда-то за сцену и вернулся в зал уже в образе старшего воспитателя. Смена образа как-то странно отразилась и на мировоззрении Георгия Георгиевича (Гор-Гор). Так из добродушного, любящего всех детей на земле старика, он неожиданно превратился в жестокого неумолимого деспота, и стал выпроваживать малышню спать, невзирая на мольбы последней о пощаде. Тут взгляд его упал на жмущегося к стеночке Зая, он рванулся, и в мгновение подлетел к нему.

- А ты-то что здесь делаешь? √ взвыл он.

Но свет во взгляде Зая стал столь чист, отразив свет лучиков-взглядов, что Гор-Гор, озаренный им, на мгновение даже потерялся как-то, потом махнул рукой и сказал:

- Ну, черт с тобой! Оставайся, √ и непонятно было, то ли угроза прозвучала в его словах, то ли удивление.

А Зай порадовался, что не пришлось ни о чем просить воспитателя, стал участвовать в переоборудовании помещения из зрительного в танцевальный зал. Пространство праздника стало преображаться сразу, как только вся суматошливость и визгливость стала вытесняться вернувшимся к выполнению своего подлого дела Гор-Гором. Исчезли из зала страшные многоместные скамьи (те самые √ с фанерными изогнутыми спинками.) Назойливый свет неоновых ламп сменился таинственным полумраком теней и приглушенного света. Под потолком закрутился зеркальный шар, зазвучала музыка, и стало очень даже романтично и душевно. За окном вьюга злая, проглотившая весь мир, за окном холод, пустыня, за окном творится такое, что даже трудно себе представить, что где-то есть еще какая то жизнь, а здесь тепло и уютно, красиво. И все настраивает на лирический лад. И вспыхивают лучики-взгляды, проникают прямо в душу, оживляют ее, заставляют больно ворочаться в груди.

Новое странное чувство завладело Заем. Какие то новые но, тем не менее, очень знакомые ноты зазвучали в его сердце. Какую то древнюю память разбудили в нем эти замечательные лучики-взгляды.

Один из них пронзал душу Зая особенно сильно. Принадлежал он Тане. Той самой, в глазах которой всегда светлые смешливые искорки. Той, у которой губки вечно смеются √ колкости всякие и язвительности исторгают. Но это обычно. Обычно и сам Зай презирает девчонок и все их девчоночье отношение к жизни (то есть правильность, аккуратность, послушность, ну и еще много всяких других негативных черт). Но сейчас что-то совсем другое рождается среди звуков музыки. И это другое тоже похоже на звук. И в общей гармонии этого звука как-то очень неожиданно, но настойчиво слышится так похожий на бряцание рыцарских доспехов звук.

И опять стало происходить с Заем то странное, но уже знакомое √ именно то, что куда бы ни смотрел Зай, его взгляд сам собою стал притягиваться всегда в одно и тоже место. Туда, где потрясающе красивая, танцевала в кругу смешливых подружек эта удивительная девочка.

Оборвался рок-н-рольный ритм. Заиграл медленный танец. А взгляд вновь пронзил Зая. От этого воздух в зале стал неожиданно прозрачен, в нем странно по-новому вспыхнули гирлянды. И зеркальный шар под потолком, разбрасывающий всюду снег "солнечных зайцев" перестал казаться таким неуклюжим.

И Таня пригласила его, пригласила на этот танец. И она сделала это так просто, а получилось так странно, так чудесно... Она подошла вдруг откуда-то сбоку, тронула Зая за плечо и очень так просто сказала:

√ Пойдем, потанцуем, Зай.

Зай так хорошо понимал, что ничего особенного нет в этих словах. Он сам говорил их не раз. Свете, Маше, Ане, но никогда ей √ не Тане. Почему не ей?

А она подошла, и так просто пригласила его танцевать, а Зай чуть обнял ее за талию, и вдруг понял, как ужасно, как нестерпимо сильно он желал все это время вот именно этого нежного, тонкого, едва заметного, едва осязаемого прикосновения-полуобъятия.

Стали танцевать. И то, чего хотел Зай, так это просто пропасть в глубине ее взгляда, раствориться в этом лучике-взгляде. И Зай чувствовал это, чувствовал, как временами пропадает, теряет себя в непостижимой волне восторга и радости. Волны радости накатывались неконтролируемыми потоками, они уносили, они играли Заем, но вдруг сменялись новой волной. Волной чего-то другого, такого же, или еще более сильного, и почему-то знакомого. Но и неизвестного в то же время! Так, сердце вдруг переполнялось страстной жаждой. И возникал в сердце этот знакомый-неизвестный звук, и, кажется, едва слышное побрякивание доспехов слышалось в этом звуке. И если и сам Зай не знал, что за жажда рождалась в нем, то знало его сердце, сердце, ожившее в новом звуке. Настоящего подвига жаждало оно. Благородного, рожденного чистой душой...

Грубой рукой зажжен свет. Гор-Гор гонит (вот именно √ гонит!) всех в корпус √ спать. Были лучики-взгляды таких чудесных глаз. И такою замечательной была лохматая, пусть даже и без верхушки, елка и лампочки на ней. И рыцарь просыпался под магическим светом лучиков-глаз. А в ответ светится свет доверия тех, кто будет сберегать очаг и ждать героев из походов.

Вспыхнул свет, разрушив мгновенно все очарование вспыхнувших вершин. И всем, в ком проснулся герой, стало вдруг нестерпимо стыдно себя, своего чувства. На героя кричат, его загоняют спать, когда он хочет танцевать, героев считают по головам и проверяют, все ли подчиняются приказу ходить на улице только в шапке, вне зависимости от того, холодно тебе или нет.

Зай расстроился. Зай разозлился на себя. И по пути в корпус думал, что девчонок надо мазать зубной пастой и дергать за косички (у кого они, конечно же, есть), а не раскисать и не влюбляться. И вдруг услышал:

√ Зай!

Он обернулся.

На улице ночь и мороз. А ветер утих, и вьюга кончилась, и два фонаря выбеливают, выискривают снег под собой. Тишина, звезды, и робкая рука, скользящая по лицу.

Господи! Ужас какой! Сил нет терпеть, ну вот просто невозможно терпеть, потому что ну вот выскочит, да-да, просто вот выскочит душа из груди, потому что тесно ей там √ такая она стала большая, и все порывается куда-то лететь. Хоть бы спасти там кого-нибудь, ну из огня, к примеру, вытащить, но надо же как то проявить это. Что это?

√ Спокойной ночи, Зай! √ сказала Аня. Сказала, улыбнулась, и пошла себе вперед за всеми.

3

Зай отстал от всех, и в одиночестве тихонько брел в зимний корпус. Колкие снежинки кружились неспешно вокруг фонаря. Буря кончилась, снег ссугробился, все округлив, Зая очаровав. Впитала душа тишину и красоту зимней ночи, все забыла, кроме очарования. Бессознательно любуясь всем, бессознательно бредя без желания куда-либо прийти, Зай оставался среди снега, и света в снеге, и очарованных образов, протекающих в нем.

А весть о том, что "Заяц влюбился", распространилась и утвердилась как-то необыкновенно быстро. Этим и приходилось объяснять его отсутствие в палате. В то время, когда уже давно, и весьма, между прочим, давно Зай должен был бы быть на месте, и если и не спать в эту новогоднюю ночь, то, во всяком случае, √ быть посчитанным и учтеннозапертым, то есть находиться в том состоянии, когда и воспитатели могут-таки встретить Новый Год, его нигде не было. Гор-Гор был не просто зол √ он был свиреп. Он вбегал и выбегал из палаты, ругался. И ругался, и ругался.

√ Этот ребенок √ идиот. Совершенно точно √ идиот! √ убежал.

Продолжилось обсуждение такого интересного вопроса как вопрос о том, что "Зай влюбился". И когда Зай, ошалевший от всего, что произошло с ним за весь этот день, и эту ночь, добрел, не зная сам как, через сугробы и кружащиеся снежинки, в свою комнату, то понял по тому неуловимому, что всегда так чувствуется, что говорили о нем. Обсуждение темы, прерванное появлением Зайца, лунатично прошествовавшего к своей койке, готово было вот-вот возобновиться в безличностном жанре, мастером которого слыл Антон, считавшийся также специалистом по женскому вопросу, но в этот момент бешеный и совершенно страшный, ворвался в палату Гор-Гор. Зай удивленно посмотрел на него, явно не понимая причин бешенства воспитателя, уверенный в том, что отстал от других лишь "на чуть-чуть". Гор-Гор хватанул воздух ртом, пробурчал истерически, но едва слышно, что-то вроде:

√ Ну, ведь точно же √ идиот, √ потом, уже громко, взвыл, √ завтра домой! √ убежал.

- Чего это он? √ удивился Зай, и, переполненный уже сверх меры впечатлениями за этот день, не стал ничего выяснять, стал укладываться спать. А разговор продолжился, теперь уже имея ввиду присутствующего Зая. Антон заговорил:

Так вот, я говорю, что ежели ты любишь женщину, то нужно подарить ей цветы. Факт √ общеизвестный. Особенно, если Новый Год. Такого и быть просто не может, если женщину мужчина любит, а на Новый Год √ она без цветов. Чухня это все, а не любовь! А мужик этот √ фуфло дутое.

Так если негде достать. Вон Гор-Горыч бегает за своей Настасьей Иванной, ну так, где он здесь ей цветов-то достанет? √ это Витек изрек из своего угла, очень даже уловив подзуду Антона, решив поддержать товарища.

А вот где он их достанет, сколько он за них заплатит, это его дело. Женщину это вообще и касаться-то не должно, пусть хоть из города везет или сам в горшке выращивает. На то он ведь и мужчина. Новый Год √ женщина без цветов. Все! Кончено! Она-то ведь как думает: "Цветов нет? Нет! Значит, не любит, а все врет, и гонит фуфло"! Так ведь?

Ну, очень ты предельно так смотришь на это, очень, так сказать категорично, √ это опять Витек, с большим удовольствием произнес: "категорично".

А Любовь это ведь категория! Категорийное понятие. Предельное. Иначе и нельзя! Ты, Зай, если не спишь, чего думаешь?

Зай, которого стал доставать этот разговор, ответил так:

Если ты, умник, не ответишь сейчас, что такое категорийное понятие, и откуда ты этой мерзости набрался, то... Или √ заткнись, или я тебе сам заткну.

Зай не объективен, у него есть причина на то, наверное.

Ну! √ Зай вскочил, метнулся к Антону.

Все, все! Ну, Зай, чего вскочил! Не обижайся, ты!

Зай вернулся, улегся опять. Он так жалел, что вдруг утратил контакт с тем тонким, нежным, со странными потоками далеких-близких образов.

Категорийное √ это важное значит. Важное, Зай.

Зай не ответил.

Он засыпал. Дремота плавала вокруг, привычное делая незнакомым, неизвестное связывая с привычным. Проявлялись внезапно образы, уходили, сцеплялись причудливо, сплетались толково, образуя неразрывную нить. Вдруг рушилась гармония образов, все распадалось, разваливалось √ Зай просыпался на миг. Реальное входило в сознание, смело вытесняя все сновидческое. Но вот и реальное (да и реальное ли оно?): кровати и тумбочки, сам Зай под одеялом, потолок и мертвенный блик на нем от отраженной чем-то луны, кружащиеся снежинки, далекий фонарь √ все становилось текучим, изменяемым, улыбка и именно те глаза входили как-то очень уверенно в общий поток образов, тогда улыбались и стены и потолок, и мороз и секущие светом снежинки в фонаре. И тогда неожиданно говорил фонарь: "Спокойной ночи, Зай", и превращался в невиданной красоты принцессу, которая вдруг начинала ни с того ни с сего плакать. "Никто меня не любит", говорила принцесса, и золотая корона на ее голове вдруг бледнела, переставала сверкать. "Почему ты так думаешь", √ изумлялся Зай, испытывая невыносимую боль от ее слез и слов. "Никто не подарил мне цветов на Новый Год, значит, никто не любит меня". "Э! Да все это глупости, √ отвечал ей во сне Зай, √ это все профессор, ну, Антон, наш придумал, чтобы меня подзудить, не расстраивайся!". "Так то оно так, √ вздыхала глупая принцесса, √ а цветов-то все равно ведь нет", и неожиданно превращалась обратно в фонарь. "Очень странным светом разговаривает этот фонарь, то ли боль в его слове-свете то ли не боль", √ думал во сне Зай...

И вдруг проснулся. Мгновенно. Ясно. Полностью.

Разбудила Зая яркая, острая, не позволяющая отмахнуться от себя, вспышка-мысль.

Ты, Зай, сейчас заснешь, а утром, конечно же, проснешься. И, наверное, снова захочешь посмотреть в ее прекрасные глаза, и взять ее за руку, и может быть даже поделиться тем, как тебе вдруг вспомнилось, узналось что-то знакомое, как звук рыцарских доспехов послышался тебе. Но как сможешь ты, не соврав самому себе, принять это, помня о том, что был благоразумен, что, зная о том, как поздравить свою любимую √ ничего не сделал, не попытался, не погиб в стремлении сделать это несмотря ни на что, а заснул спокойно.

Так выражалась в словах эта мгновенная, бессловесная вспышка-мысль. И, поколебавшись, но лишь мгновение, Зай решился услышать эту мысль.

4

Зай поднялся. Все уже спокойно посапывали. Зай натянул штаны и свитер, пошел к входным дверям √ проверить. Они, конечно, оказались запертыми. А вот дверь в закуток с вещевыми шкафчиками была открыта. Зай вытащил оттуда свои вещички и стал одеваться.

Одевшись, он глянул, сколько времени (у одного "буржуя" были часы) √ оказалось два часа. Подошел к Антону, стал энергично трясти его √ будить. А Антон будиться не хотел.... И не хотел, и не хотел... но, пришлось.

Ну, чего, чего тебе надо? √ заворчал он.

Вставай, просыпайся.

Чего?

Сейчас пойдешь со мной в умывалку, там одно окно не заклеено. Выпустишь меня и закроешь, чтобы не холодило. А когда вернусь, ты только не спи! Уснешь √ я тебя убью потом просто! Так вот, я постучу в окно, а ты опять пойдешь и откроешь мне.

А ты куда?

За цветами, √ ответил Зай.

Шутишь?

Кулак, появившийся перед его носом как-то очень был убедителен. Нет, Зай не шутил.

Прежде чем открыть окно, Зай надышал зачем-то в лохматом узоре дырочку, и глянул сквозь нее туда. И там он увидел ее. Ее √ вьюгу. Вспомнилось что-то про стекло и разделение, мысль о котором вызывала тоску.

√ Смотри, стекло! √ сказал Зай.

√ Ну? √ удивился Антон.

Да разве объяснишь это странное. Вот здесь тепло и свет, люди, и вообще все понятно и просто. А там.... Там вьюга воет, там река белая-белая, и вообще √ мир. Огромный, и небо, и звезды на нем. Звезды.... А что такое звезды, и как далеки они? И как понять это все? То, что вот √ есть только Зай, просто маленький мальчик, и есть все остальное. Огромный, и даже ведь и не огромный, потому что и огромный √ значит большой, но все же имеющий конец, а это просто непостижимый мир. Только вот Зай √ и мир. И тут вот, до стекла, знакомый понятный Заю мир, а там, за стеклом... Что там? Там тоже ведь вроде все понятно. Ну √ река, ну √ звезды, ну √ вьюга, наконец. Холод √ значит можно замерзнуть. Но если одеться тепло, то не замерзнешь. Можно провалиться под лед, но если быть внимательным √ то не провалишься. Все понятно, все просто. Но √ вот стекло, а за ним √ мир. И непонятно Заю, что же в связи с этим непонятно ему. Попробуй-ка все это объяснить кому-нибудь, хоть бы даже и Антону. Антону-профессору.

√ Ну, все! Я √ пошел, а ты не спи. А то я померзну там, понял?

Антон кивнул в ответ, а Зай открыл раму, и выпрыгнул в окно. Холод ударил в помещение, разбудив, наконец, Антона по-настоящему. До него вдруг только теперь дошло, что Зай собирается где-то ночью, в десяти километрах от ближайшей деревни (до городка √ пятьдесят) искать цветы своей Танечке. А холод, а вьюга √ злы, и очень злы. Он вскинулся, хотел остановить Зая, крикнул что-то во тьму, но там была уже лишь вьюга, и она не ответила ему.

Вьюге было не до Антона. Она вплотную решила заняться Заем. Она бросилась на него, сразу заставив Зая понять, что думать об опасности, понимать ее там, по ту сторону стекла, и быть с ней наедине здесь √ совсем разные вещи. Страшно стало. Холодно. И, главное √ одиноко.

Снег, кучи снега, и тонешь в нем, и плывешь, и теряешь грань небо √ земля. И небо √ снег, и земля √ снег. И куда, спрашивается, идти, если снег всюду, и всюду √ только снег. Куда не пойдешь, вперед ли назад ли, вправо ли влево √ всюду найдешь лишь снег. А Зай шел. Шел вперед, через реку на другой берег. Он шел в этом море, в этой буре, задыхаясь в порывах ветра, содрогаясь от пробегающих по телу ледяных потоков, прорвавшихся через одежду. И колкие искры, летящие во мгле √ обжигали его лицо. Но ни колкие искры, ни ветер, ни снег √ не останавливали его. И чем больше бесилась вьюга √ тем более уверенным становился Зай, силу черпая в своем упрямстве, в своей злости. И он месил и месил снег, и шел и шел вперед. И вдруг что-то всхлипнуло под ним. "Полынья", √ мелькнуло в сознании Зая, и он почувствовал, как совершенно дикий холод схватил его ноги, а потом за пояс, и грудь. Зай провалился.

5

Георгий Георгиевич, стараясь не шлепать по полу своими знаменитыми тапками (резиновые шлепанцы, хлесткие √ их заграничный узор не раз так смачно отпечатывался на мягких телесах непослушных сорванцов), вошел в палату мальчиков первого отряда около половины третьего ночи. Новогодней ночи. Он слегка покачивался, и внутри него от этого зарождался какой-то неопознанный смех. И смех этот был так глуп, но и так сладок одновременно, что Георгий Георгиевич, пожалуй бы и поддался ему, будь он не при ответственности, не при важности, как сейчас. Сейчас же он, наоборот, весь собрался, сделал серьезным и строгим лицо, и привычно приготовил себя к решительным действиям по восстановлению порядка, буде такой порядок был бы нарушен. Гор-Гор зашел в палату по обязанности проверить, все ли в порядке.

Антон к тому моменту едва успел согреться. Был он одет очень даже легко, когда провожал Зая, и продрог за эти несколько минут страшно. Он еще долго дрожал под одеялом, с ужасом думая о том, каково сейчас приходится Заю там, √ во вьюге. И вдруг он услышал эти знакомые "шлеп-шлеп", и почувствовал, что вдруг перестал на миг что-то чувствовать вообще. Помня обо всех Зайцевых подвигах, и о странных реакциях на них Гор-горыча, Антону сделалось худо при мысли: что сейчас будет. "Шлеп-шлеп" вдруг оборвалось, стало как-то уж очень неприятно тихо, и тогда раздался вопль, и вспыхнул (видимо, от этого вопля) свет.

Где?! Где этот маленький гадкий уродец? Этот идиот... √ ну и так далее. Всего, как говориться, не перескажешь.

Парни стали просыпаться, и у некоторых вид был ну совершенно тупой, хотя они уже и находились в вертикальном положении, а у некоторых, у тех, что просыпались быстро √ и очень даже злой.

√ Что? Что случилось? √ послышалось, как говориться, со всех сторон.

Зайцев! Зайцев, черт возьми, где! Где этот мелкий сволочишка? Где он, черт возьми! Я спрашиваю! Где-е?!

Что? Что? Зай? Где Зай? Что Зайцев пропал? √ изумленные голоса.

Да, может, он в туалете, чего будите!

Георгий Георгиевич мгновенно нагнулся под кровать, отчего кровь прилила к голове, и стало очень мутно и нехорошо этой голове. Поднялся, стремительно рванулся к шкафчикам с одеждой, бесцеремонно вытряхнул эту одежду вон. Ни под кроватями, ни в шкафчиках Зайца не оказалось, и Гор-Гор побежал в туалет, потом √ в умывалку, потом √ в "чемоданку", ну, в общем √ по традиционной схеме, начиная со временем заглядывать в такие места, куда даже такой изобретательный человек как Зай, не смог бы залезть никак. Вернулся, разбудил опять тех, кого не взволновала судьба Зая, кто стал засыпать.

Так, ну ладно, √ сказал Гор-Гор, √ значит так. Кто слышал, видел, куда ушел Зайцев. Быстро все думайте. Очень быстро. Так. Обещаю, что Зайцу ничего не будет, из лагеря выгоню, конечно, сами понимаете, но никуда сообщать не буду, ни в школу, ни в... ну, в общем, никуда не буду.... Или куда мог, скажем, пойти. Да ведь он же замерзнет сейчас к свиньям, если он на улице! √ снова взорвался Гор-Гор.

За цветами, √ хихикнул подленький голосок в углу.

Ну, не до шуток ведь, а. Неужели не понятно! Ну, ребята, ну, давайте. Ну, будьте людьми, скажите, где Зай. То есть Зайцев. √ Георгий Георгиевич был уже совершенно трезв, да и растерян, если не испуган.

Да не знаем мы. Ну, честно не знаем.

Так.... И чего делать тогда, чего делать-то?!

Не знаем мы, где Зайцев, сколько говорить, спать дайте, √ сказал злой Витек.

Георгий Георгиевич не ответил. Повернулся, лупанул по выключателю. Вышел. "Дряни", √ подумал он.

Антон выскользнул бесшумно в коридор за воспитателем, остановил его.

Зай, видимо на ту сторону реки пошел, √ негромко сказал ему Антон.

Куда? Что? Ну, зачем?

Зачем, это он вам сам скажет, если захочет. Я вам говорю про Зайца только потому, что он и действительно замерзнуть там может спокойно. Да еще √ полынья посреди реки. Мы с Заем видели ее, но сейчас темно √ провалится еще. Надо бы его вернуть.

Так, ну ладно. Но ты точно знаешь, что он именно через реку пошел?

Странный вы, Георгий Георгиевич. Выражаюсь я достаточно точно. И если я говорю, что Заяц "видимо" на ту сторону пошел, то ведь это означает, что я не точно это знаю, что это √ мое предположение. Но, должен сказать, что предположение это √ обоснованное предположение, и могу почти наверняка утверждать, что он пошел именно туда. Наверняка, но "почти". Понятно, теперь?

Ну, ты и му.... Я, хочу сказать.... Проще надо быть, Антон!

Гор-Гор побежал по коридору в свою комнатенку. Там он быстро накинул на себя пальтишко, и выбежал на улицу. И вьюга, конечно, сразу набросилась на него, поясняя, что, прогуливаясь в таких пальтишках, человек просто оскорбляет ее достоинство. Ее √ новогодней вьюги.

Георгий Георгиевич смело рвался сквозь ветер, тьму, утопал в снегу, месил его, и не чувствовал даже холода. Он даже и не думал ни о чем. Понять он все равно этого не мог. Зачем, по какой причине можно в этот ненастный час находиться здесь √ в этой страшной буре, вместо того, чтобы быть дома, в тепле, в уюте. Если Заяц обиделся на него, √ то ведь нужно быть действительно последним идиотом, чтобы из-за этого решить... что решить?... Но ведь Заяц-то не идиот. Заяц как раз очень даже редкий и талантливый ребенок. Уж Гор-Гор-то знал его не один год! Поэтому задумываться над этим было бессмысленно, да и не до того было. Единственно о чем думал он √ так это о том, как разыскать в этой мгле пропавшего ребенка, и при этом не угодить в полынью, про которую ему говорил Антон.

Вдруг ветер донес в своем вое обрывок стона, потом еще один, и явственно послышался крик о помощи, после чего вой вьюги снова сожрал голос, и все заглушил собой. Георгий Георгиевич рванулся на голос, а ветер толкнул его в спину, небо на мгновение просветлело, пожалев видимо Зая, и Гор-Гор увидел его, в двух метрах от себя, болтающимся в черной воде. Воспитатель распластался на льду, и, двигаясь инстинктом, а не умом, стал подползать к краю, вглядываясь изо всех сил в темноту, стараясь ни на секунду не терять из виду барахтающегося Зая.

Зай хватался за лед, но тот ломался, и ломался, и ломался. И вдруг он увидел, подползающего к нему Гор-Гора. Это было так неожиданно, что Зай вдруг забыл просто, что он плавает при двадцатиградусном морозе в полынье уже несколько минут, он испугался только того, что сейчас сделает с ним воспитатель, если поймает. Зай невероятным усилием рванулся в сторону от него, почувствовал, как в бок ему уткнулось что-то твердое, схватился за это твердое, подтянулся на нем, и выпрыгнул на лед. Он сделал несколько шагов в сторону, еще не осознавая вполне всего, что произошло и происходит. Его вдруг охватил совершенно безумный страх перед воспитателем, и он побежал от него в сторону дома. А ветер сек мокрую одежду, и та каменела, каждое мгновение становясь все более твердой, все более ледяной.

Зай почувствовал, что сил у него больше нет, что снег, снежное месиво под ногами ему не преодолеть, что не вынести ему этот страшный ледяной скафандр на себе, ему стало больно ужасно, но он не мог, не мог сдаться.

Беги! Беги не останавливайся, √ услышал Зай рядом с собой крик, и этот крик почему-то не вызвал в нем страха в этот раз, но напротив √ доверие.

Беги! Быстрее! Быстрее! Не останавливайся! Не останавливайся ни на секунду. Быстрее! Еще быстрее!

Зай почувствовал, как его руку схватила невидимая в снежной мгле сильная рука, которая потащила его вперед, мощно и уверенно.

6

В комнатке воспитателя было тепло и уютно. Как только Георгий Георгиевич с Заем ворвались в нее √ с Зая была сорвана его закаменевшая одежда, Зай был растерт спиртом, одет в теплые, огромные вещи Гор-Гора. Принял Зай, по настоянию воспитателя (хорош воспитатель) спирту и вовнутрь. Стало тепло, душевно, и после объяснения Гор-Горыча как пить в первый раз спирт, чтобы не обжечься, √ даже по-родственному, можно сказать. Но тяготило одно. Необходимость объяснений. А этих объяснений не хотелось никому. Ни Георгию Георгиевичу, ни, естественно, Заю. Но решение надо было принимать сейчас, а утром отправлять кого-нибудь с Зайцевым в город, если решить все-таки выгнать его из лагеря. Поэтому он сказал:

Итак, Зайцев, какого черта тебя понесло на реку? Можешь не говорить, я тебя тогда завтра на автобус с Настасьей Ивановной, и все, привет. Больше ты в этот лагерь уже никогда не попадешь, я тебе это обещаю. Если расскажешь правду √ могут быть варианты. Не хочешь √ не надо. Иди спать. Я вообще-то считал тебя всегда человеком нормальным, но....

За цветами я ходил, √ буркнул Зай.

Ну, блин! Ты, ты...√ выпучив глаза, Гор-Гор хватал воздух ртом, будучи готов убить только что спасенного от злости.

Да правда же!

Какая, правда? Какие цветы? Зачем тебе цветы? Откуда? Там лес на десять километров в любую сторону, куда ни иди.

Ну, там тростник такой очень красивый растет, с метелочками. Он и зимой там, сухой только. А на этой стороне √ такого нет. Ну, вот я и пошел.

Пошел, значит? С метелочками? √ гнев у него сменился небывалым изумлением. Гор-Гор смотрел на Зая, и почувствовал, что как-то стал на самом деле убеждаться в том, что с головою у Зайца не в порядке.

А зачем тебе тут тростник этот, да еще и ночью? √ ласково спросил он.

Я √ нормальный. Нечего мне тут сюсюкать, √ ответил Зай, √ вот вы своей Настасье Ивановне, какие цветы завтра подарите?

Ты, Зай, в чужие дела лезешь. Никаких цветов я ей дарить не буду, и тебя это не касается, √ Георгий Георгиевич вдруг стал как-то понимать происходящее, и ему вспомнилось, что кто-то в палате сказал, что парень пошел именно за цветами.

Мужчина должен поздравить женщину с Новым Годом, а лучший подарок √ цветы. Если он √ не фуфло, если он уважает себя, и ту, которую любит. Мужчина должен это сделать, должен, и все. Но, если он не мужчина, то, конечно, много чего можно придумать, чтобы не делать ничего, не искать цветов.... Для своей Настасьи Ивановны. Каждый √ для своей. Наплевать мне, что вы думаете, что я псих. Психом обозвать просто... Проще всего. Выгоняйте меня из лагеря, оставайтесь с непсихами.

А ты знаешь, Зай... Ведь на Новый Год не очень-то принято дарить цветы. Не знаю я, откуда ты это взял. Зимой цветы трудно достать всегда было. Цветы весною, на восьмое марта дарят.

А какой смысл дарить их, когда их легко достать?

Да....

Гор-Гор замолчал.

Пойдем, Зай. Одевайся потеплее, и пойдем, сказал воспитатель после минуты раздумья.

Куда это?

За цветами, √ сказал он, пожав плечами, √ я для Насти своей, а ты, уж и не знаю для кого, Зай!

Вы, Егор Егорович не в свое дело лезете, √ передразнил Зай, и получил увесистый подзатыльник.

Они вышли на улицу, одетые во все, что только можно было найти, и пошли вдоль корпуса по заметенной дорожке. Тут Зай свернул налево, полагая, что они пойдут опять на реку, но Гор-Гор взял его за руку, и повел в сторону гаражей.

Мне-то, как-то не солидно метелочки там всякие дарить, √ сказал он, √ бери лопату и откапывай гараж. Поедем в город. В Питере наверняка цветочные магазины сегодня открыты.

Утром первого января в детском зимнем лагере очень красивая девочка Аня проснулась не от крика: "ПОДЪЕМ!", не от страшного скрипа горна, несущегося из радиорепродуктора √ она проснулась от шорохов и вздохов, от внимания, окружившего ее. Подняв голову от подушки, первое, что она увидела √ были восхищенные и изумленные и завистливые лица девочек, окруживших ее.

√ Что такое? √ спросила она.

И не дожидаясь ответа, повернулась назад √ вслед всеобщему вниманию.

Там, на ее тумбочке, в трехлитровой банке, высокие на длинных стройных стеблях, стояли, источая тончайший аромат своими огромными бутонами, три нежных розы.